Во-первых, всех с Новым годом!!
Как я уже говорил, это другая книга и она закончена)
Представляю ее вашему вниманию. Возможно, она не понравится вам с первых слово, но можете бросаться тапками)
Только дураки или неучи всю суть вначале книги выкладывают)
В общем, судить вам

=В связи с тем, что мне дают свет на пару-тройку часиков, пока замораживаю "Три к трем" и выкладываю оконченную книгу=

===============================
"…Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? Да отрежут лгуну его гнусный язык!.."
М. Булгаков. "Мастер и Маргарита"
===============================
Глава 1
Вечер проходил просто супер. За окном бесновался ветер вперемешку с дождем, грохотал гром, а сидел дома в тепле и я спасал орден Джедаев.
И вот сейчас навороченным приемом с выкрутасами убил хорошо обученного ситха, как меня похлопали по плечу. Сзади стояла мама и шевелила губами. Я состроил виноватое лицо и медленно снял наушники, глядя на нее снизу верх.
– ... да у нас на чердаке даже чище! И за уроки еще не садился, да, Чарли?! – мама походила на разгневанную росомаху.
– Да я успею уроки, мам...
Но мама уже лихорадочно собирала всякий мусор с моего рабочего стола, сопровождая процесс чистки подобными до этого выражениями.
Я вскочил.
– Мам, мам, не надо! – я с ужасом видел, как она сгребала мои пометки, кусочки магнитов, шпаргалки и прочие важные вещи.
– Надо? Так пусть оно все лежит на своих местах и в идеальном порядке! Чтобы навел чистоту! Совсем забурел!
Мама вывалила кучу конфискованных только что предметов из кармана халата и ушла.
Я постоял немного, меланхолично разглядывая запущенную комнату.
"Сразись со мной джедай! Я сломаю тебя! Трус!" – слышал я с наушников.
Галактика ждала, Кайл ждал меня на «Когте ворона», а я тут убираться должен!
Но, все же, сделав громадное усилие над собой, я выключил комп и... и немного расчистил стол, спрятал важные вещи в ящики стола и пошел спать. Вернее, упал на кровать и тут же заснул. Казалось, только я коснулся головой подушки, как хлопнула дверь в мою комнату.
– Да что же это такое?! Ты так не убрал! Чарли! А-а-ах, еще и в одежде завалился спать? Лень было раздеться? Бегом вставай! Небось еще портфель не собрал! Все это твои посиделки ночные за компьютером! Вот вернется отец – тогда попляшешь.
Это разбудило меня лучше всякого будильника, хотя, все еще зверски хотелось спать.

Насчет «попляшешь» я не парился. Всем у нас заправляла мама. Она чаще отца давала взбучки и вообще, следила за дисциплиной. Папа у меня хороший, но когда его действительно доведут – туши свет, кидай гранату. Соседи под окна сбегутся.
Пока я полуодетый вяло завтракал, мама говорила свою каждоутреннюю речь. Она была главной в патриархальной семье, пока отец был в командировке, в Норвегии.
– Я сегодня буду поздно, – начала она, ставя тарелку перед Марком, – сейчас уже убегаю. Так что: Чарли, проследи за этой парочкой, а также забери Амелию из детского сада, а также, проверь, сделал ли Терри и Марк домашнее задание, и сам сделай! Я проверю! И не смей садиться за компьютер, пока все не сделаешь! Все, мне пора!
Она чмокнула каждого в щеку и через три минуты зашелестели шины нашей машины по гравию. Вся обязанность теперь свалилась на меня.
Если с братцем-семиклассником Терри, сероглазым брюнетом, еще проблем не было, то с Амелией как обычно провозился, сделав из золотых волос бедной девочки макраме, а не косу, хотя я совершенствовался. Еще немного, и макраме будет похоже на косу. Но, она, похоже, осталась довольна. Хотя, обычно она убегает от меня, когда я ОБЯЗАН заплести ей косу. Бедная девочка…
Марк, который ходил в первый класс, именно сегодня вдруг решил изобрести новый вид узла на ботинках... Я боялся, что придется прибегать ножницам, дабы он вообще потом смог снять ботинки...

В общем, малых я сбросил на Терри, пообещав ему, что сам заберу Амелию из сада, и в гордом одиночестве пошел в школу. Футбольный мяч под мышкой, лямка рюкзака на плече, коричневые кеды, синие брюки и синяя рубашка, заправленная под ремень; пшеничного цвета волосы да зеленые глаза – вот он я перед вами.
Я шел беспечно, слушая Westlife и иногда подпрыгивая в самые любимые моменты песен. Когда я проходил мимо зеленого коттеджа, который долго стоял пустой с одной лишь табличкой "продается", то обратил внимание, что в открытом гараже стояла серая машина, а у дверей навалены коробки. Новые соседи... Кто они? Наверняка, какая-нибудь пожилая супружеская чета, что приехала сюда за покоем и чистотой.
В школьном дворе я встретился со своим лучшим другом Джоном Нортоном и лучшим учеником класса среди парней, и мы пошли на урок.
Я уселся за третью парту у окна, как всегда, а передо мной всегда сидел мой лучший друг. Вот он повернулся и спросил, крутя браслет на пальце:
– Сегодня большая игра будет, верно? Нервничаешь?
Давно в школе идет соперничество двух самых популярных любительских команд по футболу и сегодня финальный матч.
– Да не особо, – небрежно ответил я, доставая алгебру, – они не ровня нам.
– Конечно! Они жалкие, ничтожные кривоногие...
Но какие еще были соперники я не узнал:
– Нортон, Роджерс! – училка в очередной раз накрыла нас, – я уже в классе и начался урок! Вы своими писклявыми голосами заглушаете всех!
Джон отвернулся. Через минуту мне пришло сообщение в соц сетях:
Джон:"Не подкачай! Буду болеть за "Бокфотских орлов"!) Покажи им)"
Я улыбнулся и лишь потом уделил внимание мисс Бунк, на эту худощавую, похожую на страуса, тетку. Даже ее нос неосознанно вызывал ассоциацию с этой птицей.
– ... Именно, мисс Риквенд! Ну, а теперь хочу сказать, что у нас есть новая ученица. Ах, вот!
Все как один повернулись в сторону двери. Сам я отвлекся от малевания карикатуры на Бунк и лениво посмотрел на дверь в кабинет.

…Я никогда особо не верил в любовь... Ну, с девчонками я шутил, флиртовал, был галантен и иногда напорист, но никогда не любил, хотя мой друг Джон уже встречался с очередной дамой и каждого заверял, что именно ОНА его любовь навек... Любовь – ну что? Что это? Когда голубки ходят под ручку и смотрят друг друга затуманенными взглядами, целуются при всех абсолютно беззастенчиво и… иногда распущенно… Бе…
Я любовь понимал по-иному. Глупо, конечно, я ведь не любил, а рассуждал.
Но что произошло со мной, я так и не понял. Какое-то новое, необычное чувство всколыхнуло мое сердце. Как будто в грудной клетке пронесся ураган, охладил все органы, а потом пролилась лава…
Казалось, что в классе закончился воздух, я стал падать, словно под ногами разверзлась земля. Я падал и ее лицо было предо мной. Или апокалипсис или вечная заморозка вселенной. Что это было?..Что?
Она словно подплыла к учительскому столу, в ее походке было что-то необыкновенное, что-то невиданное. Никакого глупого покачивания бедрами или нелепой походки на каблуках. Я не мог пошевелиться, даже если бы захотел. Все ее движения казались для меня замедленными...
Легкая улыбка, милый белый сарафан в голубой горошек, русые волосы – все это создавало впечатление, как будто она только что спустилась с белоснежного облака, с самого неба.
Потом мне сказали, что за ней вошел мистер Вестенхофер, директор, и представил ее, как Лили Астон из Бристоля…
– Привет, я Лили, – радушно поздоровалась она, – я рада, что попала в эту школу и надеюсь, что мы подружимся.
– Я тоже надеюсь, – подхватила Бунк, строго поглядывая на задир класса – Дерека и Брюса, на этих двух горилл с куриными мозгами.
– Садись и мы начнем урок.

Лили села на место и вдруг повернулась в мою сторону. На мгновение мне показалось, что она застенчиво улыбнулась мне, когда поправляла прядь волос. Я пялился и пялился, как дурак.
Мое сердце стало мне напоминать какой-то холодец, что-то вертлявое поселилось в моем желудке и я немного разволновался, не зная отчего.
– У тебя такой вид, словно тебя огрели пыльным мешком по голове... Але! Я к кому обращаюсь? Прием, Чарли!
Я встрепенулся, вынырнул из самых глубин и судорожно, глубоко вдохнул, так как был уверен, что не дышал с того момента, как увидел ее.
Джон критически осмотрел меня.
– Тебе еще играть сегодня! На кого ты стал похож за эти две минуты?
две минуты?... По моим ощущениям, прошло около 10.
– ... Икс! Вот тут икс, и тогда интеграл... – Бунк уже бубнила свое.
– Я просто устал… – брякнул я первую фразу, пришедшую на ум, боясь снова посмотреть на Лили – я подумал, что меня снова замкнет.
– Ну да, конечно! – фыркнул Джон, не сводя с меня пристального взгляда карих глаз. – А кто-то говорил, что сантименты ему чужды!
Захихикав, он поскорее перевел взгляд на доску, пока Бунк снова не спалила.
– Ты один уставился на нее как идиот! – прошептала мне в ухо соседка Кэтрин
. Вообще, я один сижу, но Кэтрин это отдельная история…
– А что тебе, Филипс? Ревнуешь? – донеслось от Джона. Я засмеялся, а Кэтрин задрала нос и отсела от меня.
Хотя, позже Джон рассказал, что пока я был в астрале и никого и ничего не видел, на Лили пялились все парни, а девчонки готовы были ее убить.
– Что? Я смотрел на нее так же, как и все, – возразил я.
Я даже был почти уверен в этом.
Я повернулся к Кэтрин за поддержкой:
–Верно ведь?

Тогда я еще не понимал подколок и эти слова были простой болтовней без смысла вообще. Я отважился посмотреть на Лили. Она пока сидела на первой парте среднего ряда с прыщавым батаном Норвиллом на месте заболевшей Эмили. Норвилл, казалось, был на седьмом небе от счастья и уже за это мне хотелось его вызвать на дуэль! Его очки светились радостью, а глазки суслика так зыркали на нее! А, вот он улыбнулся в ее сторону!.. Вот гад! А, нет, похоже, он просто улыбнулся на шутку Бена о тритонах, от которых фанател батан…Гм.
После алгебре была химия и физика. На физике я рассеяно вертел в руках все еще не дорисованную карикатуру на Бунк, пока не заметил, что если ее перевернуть, то можно нарисовать на этой основе портрет Лили.
Я взял карандаш и стал наводить четкие уверенные линии. К концу урока я почти закончил и был весьма доволен результатом.
– Идем же скорее в столовую! – сказал Джон после звонка. – Там сейчас снова куча малых налетит! С каждым разом убеждаюсь, что мне надо было записаться на американский футбол, чтобы уметь прилично толкаться... Эти малые совсем борзые стали! Мы такими не были, вспомни вот…
Я усмехнулся и закинул портфель на спину, перед этим аккуратно спрятав рисунок.
Джон был прав. Стоял сплошной галдеж. На большой тридцатиминутной перемене это было в порядке вещей. Я приглядел столик у окна и кинул вещи Джона на стул рядом с собой, пока друг пробивался сквозь толпу, размахивая деньгами и вопя: «А ну, разошлись, мелкота! Я из Совета школы! Я без очереди!». В ответ ему доносились слова весьма грубого содержания и возмущение.
Я улыбнулся и стал рассматривать остальных учеников.

Вдруг мое тело похолодело – за соседним столиком сидела одна Лили и ела яблоко, уткнувшись в "Остров сокровищ". Я даже был рад, что она читает эту книгу, а не «Звезды Голливуда».
"А хороший у нее вкус" – подумал я.
Пришел Джон с подносом.
– Погоди, я в туалет по-быстрому схожу, – попросил Джон.
Я закатил глаза:
– Еще не поел, а уже бегаешь!
– Мне надо аквариум слить! Я быстро!
Я минут пять скучал, понаблюдал, как Дерек с Брюсом с матами растолкали очередь и нагло пролезли к окошку. Даже не знаю, кто сделал это круче: Джон или они. Накупив всяких булок-батончиков они, к моему большому удивлению, подсели к Лили. Она ухом не повела, все также продолжала читать. Я немного напрягся – эти двое всегда любили издеваться над новичками.
Они хитро переглянулись и Дерек сказал, по-троллевски скорчив рожу:
– Мы хотим с тобой серьезно поговорить.
Попахивало не просто ссорой, а то и дракой, но Лили закрыла книгу и молча посмотрела на них.
– Если будешь и дальше себя так вести – нам придется принять меры! – добавил важно Брюс и оба ушли.
То же мне! Деловые колбасятины!

Конечно, речь шла о первых трех уроках. Лили оказалась эрудированной и умной ученицей. Она успела завоевать репутацию у учителей, когда на поставленный вопрос никто кроме нее не мог ответить. Отличницы весь урок сверлили ее глазами, поджав губы – позарилась на их славу!
Парни, кроме меня Джона, Норвилла и Бена, звали ее с первых уроков выскочкой, занудой и дурой набитой. От этого я приходил в ярость и пообещал себе наорать на всех одноклассников, а если надо – и начистить их наглые рожи!
Завистники и глупцы паршивые не видели ее очевидной красоты, или именно поэтому не любили ее.
Лили относилась ко всему с достоинством и спокойствием, хотя я не раз замечал в ее глазах грусть и обреченность. Каждый раз я пытался перехватить ее взгляд, чтобы подбодрить, но она кроме доски или тетради никуда не смотрела.
– Чарли, идем скорее! – вернулся взмыленный Джон.
– Что? Что такое? – недоумевал я.
Но Джон уже тянул меня за руку на выход.
– А как же обед? – я печально посмотрел на апельсиновый сок и булочку с вишней.
– Да забудь ты о нем! – махнул рукой друг. – Побежали!
– Ну стащат же, Джон!
– Скоро кое-кто на воздух взлетит! Идем же!
Я покачал головой и стал догонять Джона, который был уже в конце коридора.
Мы добежали до библиотеки. Запыхавшийся Джон стал толкать меня к высоким стеллажам, что стояли в углу.
Джон приложил палец к губам и едва слышно прошептал: "Слушай!"
Между полок были видны лица одноклассниц. Мы встали так, чтобы нас не было видно. Они о чем-то говорили. Мы явно попали на тайный женсовет 11-Б класса.
Лишь когда я прислушался, то услышал голос Элизабет:

Интересно а что же дальше.мне нравится