Название: Зазеркалье
Автор: Firewing
Фандомы: Кир Булычев "Приключения Алисы", Звездный путь (СтарТрек)
Направленность: джен
Метки: mirror!verse, сборник драбблов (метки и персонажи будут указываться для каждой части отдельно)
Описание: Изображение в плоском зеркале с точностью до симметрии идентично реальности. Но что будет, если в зеркале отразятся души, и не в каком-нибудь, а в кривом?
Примечание автора: капсом все так же написаны названия драбблов.
Отдельные детали и концепты позаимствованы из канонного СтарТрековского миррорверса (а периодически это вообще превращается в кроссовер).
Публикация на других ресурсах: уточнять у автора/переводчика

ПОДАРОК
Метки: АУ, антиутопия
Персонажи: mirror!Первый капитан (Всеволод Буран), mirror!Второй капитан (Ким Янсон)

В Терранской Империи оружие обычно вручают на официальных церемониях. Дарят его редко-редко, но почти во всех таких случаях «подарок» оказывается со смертоносным подвохом. И именно подвоха привычно ожидает Ким Янсон, когда обнаруживает в кают-компании «Синей чайки» оставленный кем-то на столе нож в ножнах.

Рядом лежит клочок бумаги, и на нем убористым Севкиным почерком выведена всего одна фраза: «Взамен потерянного у Ка’ар’ан».

Что ж, записку точно оставил он. Просто потому, что у выжженной котловины озера Ка’ар’ан в тот раз были только они двое, и только они знали это название, не пошедшее потом в официальные отчеты. Ну, и взбешенный местный, но он, позже упокоившийся на спекшейся зеленоватой земле, не в счет.

Нож удобно ложится в ладонь, синеватое лезвие поблескивает в искусственном освещении. Не происходит ровным счетом ничего — стало быть, подвоха в самом деле нет?

Говорят, оружие в Империи иногда дарят в знак полного доверия.

Ким не верит в подобную чепуху. Доверие — понятие, в их мире давно ушедшее в прошлое.

Однако Всеволод — пожалуй, единственный, к кому он может без опаски повернуться спиной.

КРИВОЕ ЗЕРКАЛО
Метки: АУ, антиутопия, параллельные миры, упоминания насилия, фантастика
Персонажи: mirror!Три капитана
Примечание автора: Еще один кусочек миррорверса в Булычевских реалиях. В этом АУ Содружество и Терранская Империя сосуществуют в пределах нашей галактики.
P.S. Финал драббла происходит уже в "нормальной", не миррорной вселенной.

— Что ЭТО? — оборачивается Норн в сторону Первого, и того передергивает дважды — сначала при виде стремительно темнеющей радужки глаз фиксианца, потом — когда он узнает в предмете, который Норн брезгливо держит двумя пальцами, свой агонизатор.

— Агонизатор, — говорит чистую правду капитан. — Используется для наказаний.

Он не уточняет, что обычно им «угощают» лишь за мелкие провинности, а за более крупные сразу отправляют в камеру агонии, где ощущения на порядок острее. Лишь машинально касается пальцами области ключицы — физических следов после применения агонизатора не остается, но в бытность мичманом Первому иногда казалось, что еще немного, и он на своей шкуре докажет обратное.

…Норн, заметивший это его движение, стискивает зубы и кладет, почти швыряет устройство на стол. Всеволод решает не накалять ситуацию и не забирать агонизатор обратно — все равно вряд ли в ближайшее время понадобится, вышестоящих по чину рядом не наблюдается. И не будет наблюдаться, пока они не выберутся с Эвридики.

Он, хоть и не слишком разбирается в эмпатии и связанных с ней явлениях — точнее, не разбирается вовсе — понимает, что от агонизатора прямо-таки «разит» болью и что фиксианец это наверняка почувствовал.

...Всеволод видел однажды фиксианца, взятого в плен недалеко от Нейтральной зоны и два месяца проторчавшего на гауптвахте — отзывать флагман из зоны боевых действий ради передачи властям одного пленника никто не собирался. К концу импровизированного заключения сородич Норна представлял собой довольно жалкое зрелище — седой, с выцветшими от своей-чужой боли глазами.

— Они ж все эмоции чувствуют, сволочи. И непроизвольно стягивают на себя весь негатив, — поделился впоследствии с Первым, который Первым тогда еще не был, СМО*. — А у нас его… — взмахнул ладонью где-то над головой, обозначив масштаб проблемы. — Неудивительно, что ему быстро поплохело.

— ...Просвещаешь Норна на предмет Имперских нравов? — в дверях с ехидной усмешкой возникает Ким, смотрит на сжавшего кулаки фиксианца и продолжает: — Удобная на самом деле вещица. Затребовал, прилепил на наказанного, через некоторое время снял. Привычка не забывать отдавать честь начальству только так и вбивается. Замешкался — получай, — и в точно таком же неосознанном жесте трет плечо.

У Норна перекашивается от смеси бешенства и ужаса лицо, и он поспешно отворачивается, пытаясь справиться с эмоциями. Всеволод таки подхватывает со стола агонизатор, привычно вешает на пояс и в несколько шагов оказывается рядом со Вторым. Тот даже не обращает на это внимания, пристально наблюдая за фиксианцем, за что и расплачивается — ему прилетает могучий подзатыльник, сопровождаемый лаконичным: — Идиот.

Ким коротко и зло зыркает на него, взглядом напоминая, что лет этак десять назад Первый после аналогичного поступка уже валялся бы на палубе с ножом в боку. Про скорость реакции Второго еще на флагмане легенды ходили.

Норн смотрит на них точно так же, как после недавнего знакомства в джунглях — с откровенным опасением. Разве что терять сознание от болевого шока не собирается.

***

Проснувшись, Всеволод долго смотрит в темноту, слушая мерное дыхание Эллы рядом. Детали странного, в самой своей сути неприятного сна стремительно исчезают из памяти, но подспудное чувство неправильности остается.

Забавно — самый восприимчивый из них троих Норн, а черт знает что приснилось ему, на третьей планете Медузы пробывшему-то всего несколько дней…

______________
*Старший офицер медицины (начмед).
Потемневшие глаза у фиксианцев означают крайнюю степень злости.

ТИШИНА НА ПОДВОДНОЙ ЛОДКЕ
Метки: АУ, аунтиутопия, галлюцинации/иллюзии, инопланетяне, крылатые, ОЖП, ОМП, постканон, фантастика
Персонажи: mirror!Рила, mirror!Рэй, mirror!Сивир, Рила, Рэй, Сивир
Примечание: Финал драббла также происходит в "нормальной" вселенной.
P.S. Изначально текст писался по СтарТреку, но потом в текст откуда-то просочились Булычевские фиксианцы. Кажется, этот кроссовер от меня теперь уже не отвяжется.

— Что с «хвостом»? — вопрос Сивира повисает в воздухе вместе с облачком пара. Рила видит краем глаза, как Рэй тянется ладонью к заиндевелой приборной панели, как набирает привычную комбинацию команд, запуская сканирование.

Снова устанавливается тишина. На кораблях она обычно никогда не бывает полной, но сейчас «Тень» действительно почти мертва, притворяясь еще одним куском железокаменной породы в скоплении астероидов, не работает даже система жизнеобеспечения.

И с каждым часом крохотный кораблик становится все менее пригодным для жизни. Еще немного, и придется надевать скафандры.

— Ничего, — в отсветах гаснущей приборной панели Рэй скрещивает руки на груди — пытается согреться? — Мы не увидим их ровно так же, как они не увидят нас — пока кто-то не двинется.

В этих проклятых астероидах при желании Имперский флагман спрятать можно, что уж говорить о двух кораблях класса «Синусоида»?

Рила съеживается, сжимается в комок, продолжая боковым зрением следить за соратниками, почти невидимыми во вновь наступившей темноте. Загаревы иглы, она не призналась бы в этом даже под дулом дисраптора, но она до облысения боится Рэя, третьего члена их крохотного экипажа, сложившегося где-то на задворках галактики много звездных дат назад.

«Тьма с глазами», — как-то раз с кривой усмешкой проименовал своего подчиненного Сивир и тут же оглянулся через плечо, проверяя, нет ли Рэя рядом. И Риле это его инстинктивное движение сказало очень многое.

«Птенчиками» язвительный, бесстрашный командир звал их обоих в глаза, и это было, пожалуй, единственным прозвищем, которое Рэй терпел. Терпел — но каждый раз его янтарные глаза становились такими непроницаемо-ледяными, что так и хотелось схватиться за рукоять ножа.

— Империя обречена, — вдруг задумчиво выдает Рэй, глядя куда-то в переборку — Рила видит его глаза и может худо-бедно понять, где остальная часть тела. Полной неподвижности добиться не удалось, и сейчас кастрианец медленно вращается вокруг собственной оси, обводя пристальным взглядом внутренности «Тени».

— На философию потянуло? — усмешка Сивира не видна в темноте, но хмыканье Рила слышит отчетливо.

— Нет. Это факт, — шорох перьев. Пожал плечами? — Уже сейчас учащаются бунты. У трех-четырех планет и нескольких десятков полностью подвластных им колоний не хватит мощи контролировать половину галактики.

Половина галактики — не метафора. Под властью Империи уже почти полностью находятся альфа- и бета-квадранты. Два столетия назад, говорят, еще существовала Клингонская Империя. Столетие назад вроде бы еще существовали ромуланцы как раса. Территория расширяется — количество живущих на ней разумных уменьшается. Средняя плотность населения этой части галактики уменьшается. Простая математика.

— Колонии, которые могут поднять бунт, слишком разрознены, — шипит Рила — поврежденные после инцидента на Зете-Омикрон-4 голосовые связки так и не восстановились до конца. — Имперский флот не даст им объединить силы.

— Уже сейчас по окраинам собирается Сопротивление. Эмпат во главе армии или хотя бы экипажа — страшная сила.

— Эмпа… что?! — Рила вскидывается, с силой расправляет крылья и невольно отталкивается от палубы — или переборки, или потолка, в «Тени» эти три понятия сливаются в одно. Шарит в пространстве руками, ища опору, пока наконец не ухватывается за спинку пилотского кресла. — То есть ты хочешь сказать, что руководство Сопротивлением взяли на себя гребаные фиксанцы?!

— Ты знаешь еще одну расу эмпатов? — Рэй смотрит прямо на нее, и от этого взгляда хочется спрятаться куда подальше.

— Да я лучше сдохну, чем пойду под командование этих… этих!.. — голос срывается.

— Шлюз там, если помнишь, — слышен свистящий смех командира. Рила ощеривается, как дикий зверь — крайняя степень ярости, невербальный сигнал не приближаться.

И опять — тишина, нарушаемая только вдохами-выдохами их троих. Кастрианка с силой вонзает когти в ладонь, силясь успокоиться — контроль эмоций никогда не был ее сильной стороной. А потом, стремясь отвлечься то ли от ярости, то ли от холода и духоты, спрашивает в темноту:

— А если бы Империи не было?

— Было бы другое объединение, — задумчиво отзывается Сивир.

— Или царила бы анархия, которая неизбежно наступит после раскола Империи. Хрен редьки не слаще, — Рила знает, как Рэй ненавидит Цедию и цедианцев, но он почему-то продолжает употреблять в речи их пословицы и поговорки. Слишком привык?

— А… существовали ли бы мы в отсутствие Империи? — Рила сама не знает, почему у нее вырывается этот вопрос. Корабль вокруг начинает медленно терять четкость, должно быть, от кислородного голодания. Зря они тут дискуссию устроили… а ведь кислорода должно было хватить еще на час. Теперь не хватит.

Она дергается к шлюзу, отталкиваясь ногой от кресла. Сзади слышатся задумчивые слова Рэя, который будто вовсе не обращает внимания на нарастающее удушье:

— Кто знает…

Реальность уплывает из-под рук, утекает водой сквозь судорожно сжатые пальцы.

***

— Рила! — ее выдергивает на поверхность сознания взволнованный оклик командира. Она с трудом разлепляет глаза, силясь подняться, скребет руками по рыхлому песку, увязая в нем по запястья. Сглатывает — в горле вместе с многодневной жаждой, кажется, прочно обосновался все тот же песок.

— Да? — собственный голос звучит сипением неисправного духового инструмента. Сверху нависает кроваво-синее в голубизну небо, и многократно превышающая норму гравитация все так же придавливает ее к песку.

Память возвращается обрывками, осколками.

Рутинная миссия в отдаленной системе. Исследование пригодной для терраформации планеты. Шальной, нежданный выстрел с поверхности, покореживший «Светочу» половину систем. И — вынужденная посадка здесь, у полюса… полюса! Звучит как насмешка, учитывая, что даже ночью температура в этом климатическом поясе не опускается ниже трехсот градусов*.

Кажется, она при починке корабля все же рухнула в обморок, не помогла тень от корпуса. И ей приснилось нечто очень-очень странное, далекое от привычной картины мира… Но что именно?

— Все нормально? — мелькают черные перья, и на пышущий жаром песок рядом усаживается Рэй с медсканером наготове. Рила машинально шарахается от него в сторону — и видит, как расширяются в изумлении его глаза. Теплые, янтарные, до последней искорки знакомые…
__________
По Кельвину. То же самое, что +27 градусов по Цельсию.

Чего это она? Еще бы от брата дернулась. Совсем уже мозги на этой жаре расплавились, честное слово.

— Приемлемо. Сейчас встану, — голос неубедительно садится, и она прочищает горло.

Сивир прав, надо поскорее убраться с этой планеты… у нее очень мощное магнитное поле, даже по меркам Цедии, как сказал Рэй, мощное. Неудивительно, что им с каждым днем становится все хуже.

Ноги вязнут в песке, и Рэй, подхватив под локоть, помогает подняться. Смотрит на показания медканера — когда только включить успел? — и неодобрительно присвистывает.

Он не спрашивает, продержится ли она оставшееся до отлета — при условии, что они без помех закончат ремонт — время. Выражаясь по-цедиански, куда она денется с подводной лодки?

РАЗРУШЕННЫЙ МИР
Метки: АУ, антиутопия, ангст, галлюцинации/иллюзии, инопланетяне, крылатые, ОМП, постапокалиптика, СОП, фантастика
Персонажи: mirror!Райан, Райан, Вур, фоном mirror!Всеволод Буран и mirror!Ким Янсон
Примечание: Логика этого драббла совпадает с логикой двух предыдущих - финал происходит в "нормальной" вселенной (на самом деле все три драббла писались на "сновидческий" челлендж, отсюда и такая схожесть сюжетов).

Райан медленно-медленно выпускает штурвал из судорожно стиснутых пальцев. Так медленно и осторожно, словно каждая косточка превратилась в тончайшее стекло, готовое рассыпаться от неосторожного вздоха. Касается приборной панели, выводя на экран отчет о состоянии корабля. С точки зрения бортового компьютера оно более чем приемлемое, после жесткой посадки пострадали только амортизаторы в тяжелой центральной части корабля, носовые и кормовые уцелели. И маскировочная система не выдержала — теперь придется искать другой способ проскочить мимо Имперского флагмана на орбите и не быть сбитым.

Он бросает взгляд на полученные по составу атмосферы данные. Ничтожно малое количество кислорода, водяной пар, азот, самые разнообразные продукты горения — терраформация сделала Кастрию непригодной для жизни на ближайшие несколько сотен лет. Нелогично, нерационально, но очень по-имперски показательно. Весьма красноречивые последствия отказа идти на контакт.

С Нулевого контакта прошло уже около тысячи восьмисот циклов*, а цедианцы ничуть не изменились.

Райан отстегивает фиксирующие ремни и рывком вскакивает на ноги, едва ли отдавая себе отчет в том, что делает. Шагает в заднюю часть корабля, к шлюзу, снимает с магнитных креплений потрепанный после недавнего инцидента на Гамме-14 скафандр.

Снаружи всего около пятисот градусов**, это он должен выдержать.

____________
*Цикл - время, за которое Кастрия совершает один оборот вокруг своей звезды. Один цикл приблизительно равен десяти земным дням. Тысяча восемьсот циклов - примерно пятьдесят земных лет.
**По Кельвину. Примерно +223 по Цельсию.

...За бортом его встречает сбивающий с ног ветер, вздымающий с земли облака пыли и пепла. Видимость близится к нулевой, и разглядеть хоть что-то можно только в моменты затишья. Свет Саара почти не пробивается сквозь низко нависшие темные тучи.

На спекшейся земле что-то блестит. Райан сощуривается, приседает, смахивает перчаткой скафандра пепел с потерянной кем-то драгоценности... драгоценности ли? Под ладонью оказывается саара — крохотная, неподвижная, спрятавшаяся в кокон собственных крыльев. Странное существо, одно из тех, что способно летать в космосе, пережить вспышку Саара и перетерпеть ад, разверзшийся на планете совсем недавно...

Мучительно медленно, словно преодолевая чудовищное сопротивление вязкой среды, кастрианец кладет закаменевшее тельце обратно на землю, выпрямляется, отряхивая с перчаток пепел, оглядывается через плечо и замирает, "увидев" за бугром две гуманоидные фигуры.

Инстинкты срабатывают быстрее логики — пригнувшись, он бросается под защиту ближайшего крупного валуна. Ветер тут же жадно слизывает его следы с запыленной земли.

Райан ни на миг не сомневается, что биосигналы — терранские. Быстро выглядывает из-за валуна и находит этому еще одно подтверждение: ярко-оранжевые скафандры двух нежданных гостей — определенно Имперского образца. Такие он узнает где угодно, особенно после событий нескольких последних недель. И появление этих двоих — а ведь они наверняка не одни, двое разумных физически не справятся с тем, чтобы проверить на наличие выживших всю Кастрию — здесь, на планете уже-не-М-класса, может значить только одно — вторичную зачистку, добивание тех, кто зачем-то, как он, вернулся или же чудом пережил пекло терраформации.

А ему не повезло посадить корабль на зачищаемый в данный конкретный момент участок.

Отчаянно хочется сбежать прочь, в космос, туда, где не достанут эти двое и Терранская Империя в целом. Подальше от ее цепких когтей и от того, во что превратилась его родная планета... на которую он уже никогда не вернется. Не сможет заставить себя вернуться.