Венчание было назначено на середину сентября, ровно через месяц после помолвки. Энджел погрузилась в предсвадебные хлопоты. Джейн помогала ей, но по напряженному молчанию девушки Энджел понимала, что и верная подруга не принимает ее решения.
Что касается преподобного Альбрехта, то его Энджел не видела с того самого памятного утра. В городе поговаривали, что отец Леон уехал в Рим и, возможно, больше не вернется в Вену. Эта новость очень огорчило девушку. Ей отчаянно не хватало отца Леона и их долгих бесед. Он был для нее самым близким человеком в этом городе, ее самым близким другом. Ну почему, почему он оставил ее в такой трудный момент? Ведь именно сейчас он ей так нужен. Ей отчаянно не хватает его разумных советов, его вкрадчивого голоса. Ей о стольком нужно ему рассказать! По ночам, лежа в постели, она не раз возвращалась мыслями к их последнему разговору. Ей было мучительно стыдно за сказаные слова.

Нет, нет, нет и ещё раз нет! Как же так? Но почему? Энджел, сделай что нибудь! Не выходи за него замуж! Вы лучшие! Великолепная книга!

Мсье Рошфор был очень внимателен к своей юной невесте. После официального объявления о помолвке он стал выводить Энджел в свет, где она очень быстро освоилась и заняла подобающее место. Нет, ее вовсе не привлекала светская жизнь с ее пустыми разговорами и утомительными чопорными балами, просто она повзраслела и научилась находить попределенное удовольствие и в обязанностях светской дамы.
В окрестностях Вены у маркиза располагалось большое поместие, в котором он разводил породистых лошадей. Именно здесь девушка нашла применение своиму невероятному таланту приручать строптивых лошадей.

Время летело незаметно. За неделю до венчания мсье Рошфор убедил Энджел переехать в его поместие. Девушка скрепя сердце согласилась.
Нет, она не переменила своего решения, просто по мере приближения даты венчания, ее начинали терзать еще неопределенные, не вполне осознаваемые страхи. Все чаще в ее мозгу всплывали слова преподобного отца Леона: сможет ли она стать настоящей женой маркизу? Что же он хотел ей сказать?

Чего же она боится? Что тревожит ее юную душу?
Постепенно страхи приобрели законченую форму и стали понятны.