Села Любава на печь, слезы из глаз потекли. Держит камень в руках. Что же ей с ним делать, хоть в печь брось.

Взяла, и бросила.

Села и плачет.

Вдруг дверь открывается, заходит Василий, на поясе сумка висит с хлебом и водой.

- Василий, сыночек, - бросилась к нему Любава. - Где ты был?

- Так вы же меня отправили, сообщить крестному отцу Явы, что она умерла.

Села Любава у печки, глаза закрыла. Действительно, после того, как Яву в лесу не нашли, и начали люди говорить, что она, может, утонула, может, зверь какой-то ее задрал, послала Любава Василия с такой печальной вестью к своему брату.

Опомнилась, глаза открыла, подскочила к печи. Руками пепел начала разгребать, вынула камень и к Василию подскочила.

- Скажи, Василий, поможешь ты мне спасти мою дочь?

- Помогу, помогу, - прошептал Василий. - Больше всего на свете хочу вернуть ее и быть с ней.

- Поклянись ей в вечной любви! Поклянись, что будешь с ней всегда, во веки веков!

- Поклянуся, - махнул головой Василий. - Потому понял я недавно, что люблю ее.

- Так поклянись, поклянись перед ней на этом камне, что будешь любить ее вечно!

Ни слова не ответил Василий. Протянул руку. Положила ему Любава в ладонь горячий камень..

Подошел Василий к Яве, посмотрел на нее. А она красавица, какая была, такая и осталась. Ничего за это время не изменилось в ней. Прошептал что-то Василий про себя, перекрестился три раза, наклонился над Явой и поцеловал ее губы.

И вдруг ... открыла она глаза.

Мать упала на колени и молиться начала. Слезы из глаз текут.

- Мама, почему вы плачете? - Вскочила Ява.

- Я уже не плачу, дочка, уже не плачу.

- А венки чего вокруг? Кого хоронят? - Встав с кровати, спросила девушка.

- Никого, никого не хоронят, - шептала Любава,

обнимая дочь. - Это люди венков понаносили, глупое что-то в голову себе вбили.

- Василий, - улыбнулась Ява. - А куда ты ходил?

- Никуда ...

- А чего сумками обвешался?

- Да ... Да так я гусям есть носил, - сказал Василий.


С тех пор расцвела Любава, и дом ее расцвел. Опять наступило счастье в их семье. На месте калины вишню посадили, а она сразу же прижилась. Любава хозяйство свое в порядок привела. Опять куры, гуси, свиньи, лошади ... В том же месяце Василий Яве предложил жениться. А она счастлива.Сказала, что давно этого ждала, что Добромиру отказывала специально, чтобы Василий понял, что любит она только его. На свадьбе все село гуляло. Говорили, что такой свадьбы еще никто не играл,и не удивительно, потому что у Любавы всегда все самое лучшее. Поженились они, стали вместе жить. Дом большой, всем места хватит. А на следующую весну запланировали и себе свой собственный дом построить.Миндалине Любава подарила духи свои заморские, за то, что не бросила ее в трудную минуту. А мужу ее, Иакову, двух лошадей молодых. Мальчишке тому, что Яву первый нашел - поросенка жирного отдала. 

Только Варваре ничего Любава не отдала. Ей то и не жалко, но, что люди будут говорить. Что связалась Любава с нечистью, что все цветет у нее не потому, что хозяйка она хорошая, а потому, что к колдунье она зачастила. Хотела сначала гусят с десяток ей передать, чтобы было и у Варвары свое собственное хозяйство, а потом забылось как-то. Так Любава и не поблагодарила старую колдунью.

**

Елена шла вдоль асфальтированной дорожки рядом с Лесей, которая везла на коляске для инвалидов деда. 

Уже месяца два он не ходил. Леся, как и раньше, ухаживала за ним. Но теперь, каждое утро она приезжала и первоначально вывозила его в сад, и только после этого начинала хлопотать по хозяйству.

Дед давно уже ничего не говорил. Конечно, он и раньше не говорил, но несколько месяцев дед не шевелил уже и руками.Тяжелое прошлое, годы - взяли свое. Иногда, Олеся просто разговаривала сама с собой, пытаясь по его реакции понять, хотя бы слышит ли он ее. И он никак не реагировал. Сегодняшний день не был исключением. Дед мирно сидел в коляске, и безэмоционально проезжая мимо старого госпиталя, в котором когда-то советским режимом были убиты тысячи невинных людей. Дел стеклянными глазами смотрел куда-то вдаль.

Работы в госпитале было ещё много. Денег, которые Эмма собрала с населения, хватило лишь на то, чтобы несколько раз тщательно продезинфицировать и подсушить тот злосчастный подвал. И то, последнюю часть заработной платы рабочим Эмме пришлось выдать, взяв в банке кредит. А что же дальше ... А как же похоронить те несчастные тела, освятить могилы, помолиться за души ... Неужели всем все равно?Неужели людям при власти безразлично? У них столько возможностей, столько связей ... А они пользуются ими только для собственного удовольствия.

Все, что могла сделать Эмма, это лишь привлечь своими действиями внимание телевидения, и надеяться, что хоть кто-то отреагирует на ее клич о помощи.

- А что должно быть здесь? - Спросила Леся.

Елена обернулась и посмотрела в сторону, куда Леся показывала рукой.

- Кажется, там какой-то памятник должен быть, или мемориальная доска. Хотя нет. Стоп. Мемориальную доску он уже установили. Пойдем ближе.

Леся подкатила коляску ближе к мемориальной доске. Может дед хотя бы поймет, что кому-то все же не безразлично. И может, от того ему станет лучше на душе.

- А еще где-то должна быть церковь? - Обернулась Леся.

- Должна, - вздохнула Лена. - Но это еще не скоро ... Проектов у Эммы много, а вот денег на них - ни копейки. Она уже даже в долги влезла.

- Эмма ... - улыбнулась Леся. - Такому хорошему человеку в таком жестоком мире не место. Она - чудо, находка для нашего города.

- Да, - махнула головой Елена. - Все, что здесь происходит - это ее собственные проекты, ее идеи.

- Когда она успевает все делать? Она еще и графиня?

- Нет, Олеся, - засмеялась Лена. - Она не графиня. Графиня - другая.

- Жаль, жаль, что не графиня, - покачала головой Леся.

У мемориальной доски собрались люди. Они ждали приезда своей героини, чтобы хоть как-то поддержать ее за то, что она такая не безразличная к окружающим проблемам. И если не деньгами, то хотя бы своим присутствием.

Мэр приехал на черной машине. На него мало кто обратил внимание. Его фигура давно никого не интересовала и поэтому он скромно стоял у дороги в окружении телохранителей.

Вдруг у дороги остановился черный лимузин. 

- Это Красовская? - Спросил кто-то.

- Это Красовская! - Повторил кто-то и толпа ринулась в сторону иномарки.

Дверь лимузина долго не открывалась. Наконец, темное стекло медленно опустилось и незнакомый человек на ломаном языке спросил, далеко ли Подолища.

Кто-то из смелых ребят, подбежали к машине очень близко, ответили, что это и есть Подолища. И только тогда, дверца лимузина открылась и из машины вышел надменный человек, одетый в дорогие роскошные вещи. Только пальто, обшитое золотом стоило, пожалуй, столько, сколько все из их города с ближайшими селами вместе.

Мужчина важно оглядел всех вокруг. После этого, увидев недалеко памятник, он направился к нему. Толпа испуганно расступилась.

- Памяти .... По гибли ... во время ... Во время! - Радостно воскликнул человек.

Позади него стояла молодая девушка, одетая в деловой костюм. Когда человек что-то читал, она улыбалась.

- Во время! - Снова воскликнул человек, ища глазами девушку.

- Да, - ответила девушка.

- Под время, - продолжил мужчина.

- Во время, - поправила девушка. 

- Во время ... ма ... вых расстрелов ... Массовых расстрелов? - Растерянно повторил человек.

- Masowe rozstrzelania, - объяснила ему девушка на польском.

В этот момент у дороги остановилось другое авто. Оно было забрызгано грязью. За слоем грязи трудно понять, какого именно цвета машина.

- Это Эмма, - сказала Елена. - Это машина Остапа ..

- Иди, - сказала Олеся, медленно поворачивая тележку с дедом. - Мы будем у этого памятника.

- Хорошо.

Елена побежала.

Эмма вышла из машины. К ней сразу же бросилась толпа журналистов и людей.

Эмма охотно ставила автографы, фотографировалась с детьми и всем улыбалась. 

Некоторое время, Эмма вообще не могла никуда сдвинуться с места. Ее просто окружили со всех сторон.

С помощью двух охранников, которых Фадеев направил к Эмме на помощь, Эмме все же удалось пробраться сквозь толпу фанатов и поклонников и оказаться у машины мэра.

- Ну, как настроение? - Спросила Эмма.

- Все ждут тебя, - ответил мэр. 

- Хорошо. Я так спешила. Ехала с Остапом самыми короткими дорогами. Хотя, пожалуй, это заметно.

Мэр улыбнулся.

Через минуту охранник подвел под руку Елену.

- Эта девушка говорит, что знакома с вами, - сказал охранник.

- Да, отпустите ее, - сказал мэр, улыбаясь. - Это очень важный для нашего города ученый.

- Привет, Эмма.

- Привет. 

- А где Остап?

- Он остался у машины, не смог пробраться сквозь войско..

- Да, народ от тебя без ума, - улыбнулась Елена. - Я даже немного завидую.

- Да ну тебя ...

- Я серьезно. Народ тебя обожает.

- Да ну, - повторила Эмма.

- Она правду говорит, - согласился мэр. - Надо будет тебя подкупить на следующих выборах, чтобы ты меня раскручивала.

- Я очень дорого стою, - пошутила Эмма. - А мои раскручивания - это, вообще, миллиарды.

- Ну уж как-то договоримся. 

- Пойдем туда ближе, - сказала Елена. - Кажется, вон стоит Остап.

Эмма, Елена и Фадеев в окружении трех охранников пошли ближе к мемориальной доске.

- Остап, - вполголоса позвала Эмма.

Остап как-то выбрался из толпы и через мгновение оказался в окружении тех же охранников мэра.

- Ну и людей ты собрала, - покачал он головой.

- Чем больше, тем лучше, - улыбнулась Эмма.

- Надо отдать должное умершим, - сказала Елена. - Пойдем к мемориальной доске.

Все вместе направились к мемориалу.

Увидев такие важные фигуры, народ сразу расступился, давая им дорогу. Все как-то одновременно замолчали, как будто давая их любимой Эмме побыть наедине со своими идеями и проектами.

Некоторое время продолжалась тишина.

- А это что за клоун? - Шепотом спросил Остап, толкая Эмму сторону. - Клоунада! Он бы еще надел костюм волшебника.

- Где? - Пытаясь обернуться незаметно для других, спросила Эмма.

Остап показал пальцем в сторону человека, который был одет в расшитые золотом наряды. Вокруг него стояли охранники, разглядывая всех вокруг, узнавая никто ли не посягает на жизнь их подопечного. У него стояла девушка в деловом черном костюме и шепотом пыталась переводить ему все, что она слышал вокруг ..

- Наверное, иностранец, - сказала Эмма. - Кстати, никакой он не клоун. Даже очень симпатичный.

- Какой он симпатичный? Эмма!

- Тише ...

- Эмма, какой же он симпатичный? - Уже тише спросил Остап.

- Не знаю, мне нравится.

- Мне тоже, - сказала Елена.

- Молчи, Елена, - толкнув в бок Елену, сказал Остап. - Тебе вообще его плохо видно.

Елена улыбнулась. 

Прошло некоторое время. Елена, Эмма и Остап в окружении мэра и его охранников направились к небольшой сцены, которую установили у входа в госпиталь.

- А что тебе Нонна сказала? - Спросила Елена вполголоса.- Ты же из за нее опоздала?

- Да. Сказала, что Лина теперь счастлива, что она с графом и камнем.

- Серьезно? - Шепотом спросила Елена. - Хотя я это и так знала, чего я удивляюсь?

Эмма улыбнулась.

- А о счастье твоем что-то говорила?