- Елена! Ты до сих пор не веришь? - Удивленно сказал Назар. - Как так, Елена? После всего, что мы пережили, услышали, увидели в конце концов! Ты не веришь! Невероятно!

- Во что не верю? - Спокойно поставив кастрюлю на огонь, улыбнулась Елена. - Я верю ... Верю, что с 1921 здесь было НКВД, верю, что незаслуженно убили тысячи людей, верю, что навсегда похоронили этих людей в подвале. Что-то еще? Может, что-то забыла?

- Да, о духах! - Громко крикнул Назар.

- Нет никаких духов, Назар.

- А как же дед?

- А что дед?

- Ну он же видел! Он рассказывал ... И в дневнике написал.

- Ой Назар ! А ты во все веришь. Я сейчас скажу, что замуж выхожу, и ты пойдешь подарок покупать!

- При чем тут это?

- Хорошо, - оторвавшись от плиты, серьезно сказала Елена. - Ты можешь сейчас на сто процентов сказать мне, что все, что говорил дед - чистая правда!

Назар уныло опустил голову.

- Можешь ли ты, - продолжила Елена, - сейчас на сто процентов сказать мне, что дед после войны не потерял здравый смысл, например показать справку от врача?

Назар продолжал молчать.

- Вот и все, - радуясь своей победе, завершила Елена. - Ты сам не знаешь, веришь ли хво все это. Тебе просто хочется, чтобы так было, просто тебе хочется, чтобы существовали духи, какие-то сокровенные миры - что-то необычное. Но твой разум прекрасно понимает, что такого быть не может.

- Я верю деду! - Уверенно сказал Назар. - Я не могу сказать, что он полностью здоров. Пусть даже он болен, и я не думаю, что он придумал свой дневник с пустого места.

- Духов не существует, Назар! - Улыбнулась Елена.

- А как же Игорь ... Из села Подолища? Как же дом, который существовал только ночью, а наутро постарел на тридцать лет? Как же огонек на втором этаже?

- Посмотри за картошкой, чтобы не пригорела, - сказала Елена и вышла из кухни.

Назар сел на стул и посмотрел на огонь.

Невероятно, как можно не верить во все это?

Назар поправил крышку кастрюли и снова посмотрел на огонь. 

Ему трудно было спорить с Еленой. Он точно знал, она не права, но ее доказательства ... Они были такие лаконичные, такие умные, что трудно было их отрицать. Ее слова всегда базируются на каких-то подтвержденных фактах. Она точно ошибается, но без реальных проверенных фактов доказывать ей что-то просто бесполезно.

- Вода из кастрюли течет! - Крикнула Леся, забежав на кухню.

- Я задумался, - оправдываясь, сказал Назар.

- И о чем ты так задумался? - Спросила женщина, включая меньший огонь под кастрюлей.

- О ... О том ...

Женщина внимательно посмотрела на Назара.

- А как вы думаете, - наконец сказал Назар. - А если не похоронить человека, что с ним станет?

- Не знаю, - задумчиво произнесла Олеся. - А что?

- Ничего ... Просто я не понимаю, зачем хоронить человека. Можно просто бросить его в каком-то подвале.

- Он начнет гнить, - пояснила Олеся.

- Ну хорошо! Тогда закопать в землю! Пусть гниет в земле! Но зачем-то хоронят.

- Ну ... Это просто так сложилось с давних времен, - ничего не понимая, объясняла женщина. - Есть такая традиция - с церемонией, со священником ...

- Я понимаю! Но зачем? Можно и так оплакать, без священника!

Олеся задумалась. Она посмотрела на Назара.

- Просто когда человек умирает, то его душа освобождает тело, - немного помолчав, наконец произнесла Олеся. - И для того, чтобы не только тело, но и душа покоились с миром, надо молиться за эту душу и провести священный обряд. Говорят, тогда душа попадет на небо ... А на девятый и сороковой день душа раз спускается на землю, попрощаться с родственниками ... Ну ... По крайней мере, я так думаю.

Назар внимательно слушал женщину, не отводя от нее глаз.

- А еще, надо ставить свечи в церкви. В знак того, чтобы душа знала, что мы помним о ней ...

- Супер ... 

- Может, это информация не слишком точная, и немного примитивная , - пояснила Олеся. - Но я верю во все. И всегда ставлю свечи ...

- А если не провести обряд погребения, что будет с душой? - Спросил Назар.

- Не знаю ...

- Ну просто скажите, как вы думаете!

- Я думаю ... Думаю, она будет появляться среди людей, появляться родственникам в снах. Не знаю ... Думаю, ей будет плохо!

Олеся замолчала.

- Даже, знаешь, что я думаю, - продолжила она.

- Что?

- Может, в том и суть понятий «рай» и «ад». Может, на самом деле, не существует таких двух отдельных миров - в одном цветут яблоки, а во втором - горит пламя. Может, если молиться за человека, провести правильно обряд, то ей будут прощены все грехи, которые он совершил, и она попадет на небо.А если не провести обряд, то его душа будет не прощенной, и будет жить среди людей. Может, этот мир для нее и есть ад? ..

- Может, - задумчиво сказал Назар.

Олеся села на стул.

- А вы верите в то, что дед видел духов?

- Не знаю ... Наверное, нет.

- Думаете, он болен?

- Нет. Думаю, ему показалось ...

- А почему вы не верите? Думаете, не может такого быть?- Спросил Назар.

- Это все как-то нереально ...

- Ну почему же! Вы же только говорили, что есть души, которые не попадают на небо, а остаются на земле. Вот и предположите, что именно они ходят по больнице.

- Да ну. Откуда им там взяться? - Засмеялась женщина.

- Ну ... Например, какой-то человек во время войны умер в госпитале. Ее никто не похоронил, просто бросили в подвал. А его душа ищет убежища, и не найдет его, пока тело не похоронят по церковному обряду.

- Картофель горит! - Забежав на кухню, крикнула Елена. - Вы что! Ослепли здесь! Картофель горит, а они ...

Елена выключила огонь под кастрюлей.

- Мы разговаривали, - пояснила Леся.

- Я слышала, - иронично сказала Елена. - О духах, похоронах. Назар и вам голову пытается заморочить?

Назар улыбнулся Елене.

- Ну что же, Назар , бери ешь свою подгоревшую картошку, и ложись спать.


Назар зашел в комнату. Елена лежала с закрытыми глазами. Может, спала.

Назар сел возле нее и взял волосы с ее лица. Лена не пошевелилась. Назар не мог отвести от нее взгляд. Она не была прекрасней всех девушек, которых он видел. Но она была особенная. Она была не такая, как все. И не только потому, что её разум превосходил всех, кого он знал. Просто что-то в ней было такое ... Назар точно знал, что именно такую ​​женщину хотел бы видеть рядом с собой всю жизнь. Он хотел, чтобы именно она была его женой. И пусть даже у них кардинально расходились мнения. И что? Так даже интереснее. Он не знал любил ли ее, но был уверен, она создана именно для него.

Назар наклонился и нежно поцеловал Лену. Она до сих пор спала.

В комнате деда загорелся свет. Назар встал с кровати и вышел из комнаты.

- Может, вам что-то принести? - Вежливо спросил Назар.

Дед покачал головой. Назар посмотрел на дедову кровать и увидел листья его дневника, который Назар нашел в погребе.

- Хотите дописать? 

Дед улыбнулся.

- Пишите - не пишите, - сев на стул, печально сказал Назар. - А вам все равно никто не верит.

Дед что-то показал руками.

- Я не понимаю языка немых, - разочарованно сказал парень.

Дед ткнул пальцем в Назара.

- Вы спрашиваете, верю вам я?

Дед радостно покачал головой, рад, что студент его понял.

- Конечно, конечно, верю, - без сомнений сказал Назар.

Дед встал и подошел к столу. Он махнул Назару рукой, показывая, чтобы тот помог подвинуть стол сторону. Через некоторое время дед начал двигать свою кровать. Назар, ничего не понимая, молча ему помогал.

Когда «перестановка» в дедовой комнате закончилась, дед поднял деревянную глыбу и отодвинул ее в сторону. Назар уже поднимал эту глыбу, надеясь, что там есть лестница в погреб. Но дед наклонился и просунул руку далеко под пол. Видимо, там он хранил очень ценные для него вещи, о которых не знала даже Олеся.

Дед вынул из-под полов потрепанный тетрадь и отдал его Назару.

- Вы хотите, чтобы я прочитал? - Пытался угадать дедовы действия парень.

Дед махнул головой и начал двигать кровать на свое место.

- Спасибо, - тихо сказал Назар. - За доверие ...

Он вошел в комнату, где спала Елена. Включил старый дедов светильник и, спрятавшись под одеялом, открыл тетрадь.

Это был дневник, какого-то Нестора Вышенского.Фамилия была знакома Назару. Он помнил, что такую же фамилию он слышал от охранника госпиталя. Это была фамилия пациента, который боялся темноты. А потом, кажется, еще и Елена рассказывала, что он умер в 1970 году. Как же тогда он мог зажечь свет в палате через тридцать лет после смерти.Невероятно ... И как Елена может не верить во все это? Сама же все видела своими глазами! Какие еще ей доказательства нужны?

На соседней кровати послышался шорох. Назар быстро выключил светильник и выглянул из-под одеяла.

- Чего ты щелкаешь тем светильником? - Сонно спросила Елена, переворачиваясь на другой бок. - Еще под одеяло его спрятал, как будто сквозь одеяло не пробивается свет.

Назар ничего не ответил. Он дождался, когда Елена снова заснула, и снова включив светильник, залез под одеяло и начал читать.


17.09.1969 

Война между Америкой и Вьетнамом завершилась ... За что мы воевали? Для кого стали героями? Для Советского Союза? Для Вьетнама? Для кого? И что мы достигли, убив тысячи людей? Чего мы вообще добивались? Нам давали приказы сверху, а мы безоговорочно выполняли. Видимо, до сих пор выполняем. И всегда будем выполнять.

За что мы убивали тех американцев? Что плохого они сделали мне, моим друзьям, моему народу?

Война завершилась, но те кровавые картины до сих пор стоят перед моим лицом. Я провинился перед Господом Богом за то, что убивал невинных людей, и теперь не знаю, как мне объяснить, что я всего лишь выполнял приказы.


19.09.1969.

Меня перевели в левое крыло. У меня появилось много новых друзей. Они помогают мне забыть те страхи, которые я пережил. Может, я слишком эмоционален, и ночные кошмары и здесь не дают мне покоя. Вчера вечером, я видел духов. Я даже слышал их голоса. Это правда. Ребята смеются надо мной.Говорят, я слишком уязвим. Может и, так. А может, это души тех людей, которых я невинно убил?


27.09.1969.

Мои ночные видения стали настоящей легендой. Вчера ко мне даже приходил психиатр. Больше всего на свете я боялся его приговора. Но я здоров!

Сегодня ночью снова видел духов. Так отчетливо, как никогда. Мне показалось, я даже видел лица. Это была пожилая женщина. Издалека она была похожа на тень. В руках держала маленький яркий огонек, может, маленькую свечку ... Я не помню. Я хотел заговорить. И она прошла мимо, словно не видела. А может, действительно не видела. А когда дошла до стены, то исчезла. Как прошла сквозь стену.

Ребята уже не смеются надо мной, но кажется, что не полностью верят. 

Ходят слухи, что на втором этаже тоже кто-то видел женщину со свечой в руках, которая прошла сквозь стену. Я так хотел узнать, что именно они там видели, но нас не пускают на второй этаж. У них там какая-то вирусная инфекция, поэтому общаться с ними запрещено. А еще Валентин из соседней палаты слышал, как плакал ребенок ...

Надо поговорить с той женщиной. Надо просто решиться.Хотя на самом деле, даже не представляю, где взять в себе такую ​​смелость.


30.09.1969.

Мне страшно спать ночью. Я хочу спать, и боюсь сомкнуть глаза. Эти тени, эти люди - повсюду. Они вокруг нас.Мне страшно. Может, они даже сейчас где-то рядом. Я боюсь выключать свет. Я молю Бога, чтобы меня вернули в правое крыло. Пусть лучше вирусная инфекция, чем потеря рассудка.

Позавчера я решился на разговор. Но они не слышат меня. Или не хотят слышать. Проходят мимо, может даже не видят. По крайней мере, одно теперь могу сказать наверняка - это не те люди, которых мы убивали. Это не американцы. Если очень долго вслушиваться, то можно даже различить некоторые слова. Они говорят на нашем языке.

Мне кажется, я не единственный, кто вижу их. Все вокруг стали такие молчаливые, задумчивые. Они все знают, все видят, но молчат.


3.10.1969.

Я, наконец, спокойно спал ночью. Никаких голосов, никаких огоньков. Может, это потому, что меня перевели в правое крыло. А может, потому, что я не выключаю ночью свет в комнате. Я боюсь, что заболею неизвестной болезнью, которой заражаются все, кто попадает сюда. Говорят, этот госпиталь собираются закрывать, а нас переводить в госпиталь в другом селе. Но пока там нет мест.

Мне рассказали легенду, что с 1921 года здесь происходили массовые расстрелы людей и будто именно их души теперь бродят с этажа на этаж и ищут убежища. Может, и так. После того, как меня перевели в правое крыло от меня это стало так далеко.


7.10.1969.

Недавно моего друга Василия положили на обследование в левое крыло. Его собирались выписывать, а вернули обратно с ампутированной частью руки. Говорят, ночью он вышел в коридор и ему на руку упало стекло. Разве я могу поверить в это после того, что сам пережил в том левом крыле? Я так хочу поговорить с ним. Но к нему никого не пускают. Говорят, с той ночи он не сказал ни слова. И что хуже, говорят, что вряд ли, уже когда-то скажет.


Было утро. Елена и Назар молча шли в госпиталь. Назар о чем-то уныло думал, а Елена и рада была, что он, наконец, молчит.

- Лена, а когда была построена левая часть госпиталя?

Елена ничего не ответила.

- Ты не разговариваешь со мной?

- Мне просто обидно, что мы уже полтора месяца исследуем это здание и вся работа полностью висит на мне. 

- Вот это да! Приехали!

- Назар, а что ты сделал? Что? Ты даже не знаешь, когда построили этот госпиталь, а еще смеешь на что-то претендовать? Что ты за все это время сделал? Может, расскажешь мне, потому что я результатов твоей работы не вижу.

- Я в три раза больше, чем ты, сделал. Я тебе могу рассказать все о ...

Назар замолчал.

- О ... О, - никак не решался закончить фразу Назар.

- Ясно. О духах, - саркастически сказала Елена. - На защите тоже о духах рассказывать? А я за тебя краснеть.

- Не краснеть, если сейчас скажешь дату строительства ...

- Не скажу, - уверенно ответила Елена.

- А где же мне ее узнать?

- Ну я же где-то узнала ...

- У тебя карта есть. В ней написано, - грустно сказал Назар.

Елена ничего не ответила.

- Ну хорошо, дай мне карту, - весело сказал Назар.

- Дать карту? С какой стати?

- Тебе жалко? 

- При чем тут это? - Обиделась Елена. - Это моя карта. Я ее для себя купила. Она не так уж и дорого стоит. Иди и купи себе, если так надо.

- Мне не нужна вся карта! - Рассердился Назар. - Мне нужна единая дата. Зачем мне целая карта?

- Я никому не даю свои вещи, - спокойно ответила Елена.

Назар иронически отвернулся.

- Что? - Не поняла Елена. - У меня есть такая черта, как бережливость. Я бережно отношусь к вещам, и поэтому никому их не даю. Я просто очень экономная.

- Это называется другим словом. Ты не экономная, ты - жадная!

- Ничего себе! Я не жадная, я бережливая!

- Ты жадная.

Елена вернулась и со всей силы толкнула Назара.

- Что? Правда глаза колет? - Отреагировал парень на Ленин жест.

- Я знаю, что это не правда.

- Неправда? Тогда дай мне, пожалуйста, свою куртку. Мне холодно.