Воздух был настолько привычен ему как стихия, что Райан ничуть не боялся упасть, невзирая даже на так и не отступившую до конца слабость. Раскинув крылья, он на бреющем полете проносился над улицами, лавировал между особенно высокими домами, стараясь все же не слишком снижаться. Он помнил, что земляне как раса предпочитают в непонятной ситуации сначала стрелять, а потом разговаривать - при условии, что на выходе не будет трупа; тогда необходимость в разговоре, естественно, отпадает.
Ощущение того, что за ним наблюдают, ударило резко, словно волна. Кастрианец непроизвольно вильнул, потеряв высоту, и забил длинными, плохо приспособленными к маневрированию крыльями, набирая ее вновь, тревожно закрутил головой, не понимая происходящего.
За ближнюю многоэтажку нырял серый крылатый силуэт. Райан, забыв о поисках, рванул в ту сторону - как раз вовремя, чтобы увидеть, как силуэт метнулся вниз, рассчитывая скрыться у самой земли.
"Врешь, не уйдешь!" - и Райан, сложив крылья, спикировал следом. Силуэт - теперь Райан уверенно мог опознать в нем потомственного "маневренного" кастрианца - вдруг вильнул, как он сам недавно, перешел с пикирования на горизонтальный полет, словно боялся, что его кто-то заметит. Райан поднажал и зашел снизу, вытесняя незнакомца в облачное беспрепятственное небо.
В небе тот зримо растерялся, попытался скрыться в ближайшем облаке, но ему этого не позволили. Птицоид, вытянувшись и раскинув мощные крылья, открыл спинные щели, задышал на один "длинный вдох". Здесь, в небе, он вновь стал тем, кем был всегда - чистокровным "скоростным".
Серый кастрианец, растерянный и, кажется, неслабо напуганный, метался туда-сюда, лишь сильнее сокращая расстояние между ними, пытался то уйти вверх, то спикировать вниз - Райан не позволял ему этого, подлетая опасно близко.
Но вот они спустились чуть ниже, "маневренный", у которого кончались силы, замедлился. Райан, воспользовавшись этим, замедлился тоже, закрыл щели и вытолкнул воздух из легких через голосовые связки:
- Ты кто такой?!