Гриф, бедный, ничего и не понял, а я уже махом выпила свой коктейль и целовала его. Медленно, томительно...
Я была абсолютно трезва. И мне очень хотелось плакать. От того, что приходится вот так, обманом, срывать его поцелуи. И если он и сейчас меня оттолкнет, я просто не переживу. Он не оттолкнул...
Он, не отрывая своих губ, мягко пересадил меня к себе на колени и крепко-крепко обнял. Теперь уже не я, а он целовал меня, иступленно и жарко...
–Любимая, любимая...–шептал он, с щемящей нежностью целуя мою кожу – Андрия моя...
Я вздрогнула, как от удара.
Не меня он целует, не меня!
Краем глаза я посмотрела на три здоровенные бутылки из-под мартини, которые он в одиночку и выпил, вздохнула и решила – ну и к черту. Даже лучше, что я его упоила до такого состояния, зато он будет со мной нежен...
Потом, ночью, лежа в спальне без сна, я приподнялась на локте и долго смотрела на него в лунном свете.
Он был так красив!
Так я смотрела на него всю ночь, любуясь его точеными чертами и иногда нежно его целуя. Слушала его ровное дыхание, прижавшись щекой к груди. Все, что было до него, хотелось вычеркнуть. Всех парней, которые были у меня до него – я так об этом жалела!
А еще я страстно хотела, чтобы он был последним. Хотелось быть ему верной, пока смерть не разлучит нас.