-Зима в этом году будет ранняя.-переговаривались между собой местные крестьяне, с тревогой ожидая первого снега.
Экипаж приближался к польско-украинской границе. Длинное утомительное путешествие подходило к концу. Скоро, скоро Москва...

Холодной дождливой ночью карета молодого графа Шереметьева пересекла польскую границу. На ночлег они остановились в небольшой западноукраинской деревушке.

На окраине селения стояла маленькая хатка-мазанка с соломеной крышей. Хатку окрузал реденький покосившийся плетень. В маленьких окнах затянутых бычьим пузырем вместо стекол горел слабый огонек.
Карета остановилась перед плетнем.

Дмитрий вышел из экипажа и пошел к двери.Он тихонько постучал. Дверь ему открыла невысокая женщина. Внимательно оглядев неожиданного посетителя с ног до головы, женщина уставилась на него с немым вопросом в глазах. Одета она была в длинную юбку, светлую рубашку с длинным руковом, расшитую красивыми узорами, на голове был причудливо повязаный платок.
-Добрый вечер, пани.-вежливо поздоровался Дмитрий. Конечно, обрашение "пани" не очень вязалось с простой крестьянкой, но граф употребил его нарочно, желая польстить хозяйке дома. По всей видимости, это подействовало, потому что взгляд женщины стал приветливее.

-Что тебе нужно?-спросила женщина.
-Простите за беспокойство в столь поздний час.-Дмитрий говорил все тем же учтивым, немного приторным тоном.-Я и моя спутница ищем ночлег. Не могли бы Вы нам помочь.
Такое учтивое обращение явно льстило крестьянке, она улыбнулась:
-От чего же не помочь. Вы можете остановиться у нас. Милости просим.

Дмитрий сделал знак и его спутница вышла из экипажа. Ее лицо, по-прежнему, закрывала черная вуаль.
Женщина отступила, пропуская гостей в хату. Хата состояла из одной комнаты. Пол был земляной, вдоль стен стояли скамьи, а посередине большой стол, за которым, сейчас, сидели трое ребятишек. В углу жарко топилась печь.

Дмитрий и девушка сели за стол. Женщина налила им щей. В хате было тепла и девушка скинула вуаль и шаль. Хозяйка с любопытством оглядела гостью, но вопросов не задавала.

Они медленно ели, когда дверь открылась и в хату вошел мужчина в длиннополой рясе. Это оказался дом местного батюшки, а женщина была его женой. Она что-то тихо сказала мужу и указала на путников. Батюшка кивнул и сел за стол. Жена подала ему еду. Священник спрасил у Дмитрия откуда они едут и как оказались в этой деревне. Молодой Шереметьев рассказал ему, что они едут из Парижа в Москву, а в этом селении искали ночлег. Женщина и дети слушали его рассказ, широко раскрыв глаза. Для них Париж был чем-то нереальным, немыслимым. Когда Дмитрий закончил, батюшка посмотрел на девушку, которая все это время молчала.
-А эта женщина?-спрасил священник.-Кто она? Она понимает нас?
-Эта девушка-моя невеста.-ответил Дмитрий.-Она француженка и не говорит по-русски.
-Она латинянка? Она ведь не нашей веры?
-Да, батюшка, она-католичка, но я говорил с ней и она готова принять нашу веру. Я бы хотел, чтобы Вы обвенчали нас.
-Хорошо, но это займет некоторое врямя. Вам придется задержаться здесь на несколько дней.
-Спасибо, батюшка.

Так как в хате всем не хватило места, гостям отвели место в амбаре для хранения зерна. Там было довольно тепло и приятно пахло зерном.
На следующие время девушка в сопровождении священника отправилась в ее церквушку, где батюшка должен был подготовить ее к ритуалу перехода.

Дмитрию и его спутнице пришлось задержаться в этой деревушке дольше, чем они на это расчитывали. Батюшка оказался непреклонен и не желал хоть как-то упростить или ускорить процесс перехода. А обряд оказался достаточно сложен для исполнения. Батюшка написал письмо епископу местной епархии, сообщая, что к нему обратилась некая молодая особы, латинского вероисповедания, желающая перейти в православие.