На скользкой дороге, на бешеной скорости карету резко занесло в сторону и она, угодив в овраг, завалилась на один бок. Упряж порвалась и кони остались стоять на дороге как вкопаные. Все произошло так бостро, что пассажиры кареты даже не успели осознать что именно произошло.

К счастью, обошлось без серьезных повреждений и травм, если не считать пары ушибов и порезов от осколков стекла. Немного повозившись с дверью, которая теперь оказалась у него над головой, Филипп выбрался из экипажа и помог Эжену. Кучер тоже оттделался лишь испугом и теперь стоял возле кареты, растерянно заломив руки.
-Ну и что же нам теперь делать!!-закричал Эжен, выбравшись из кареты.
-Ну во-первых успокоится и не тратить силы на бесполезные крики.-одернул его герцог.-Есть здесь по близости какое-нибудь жилье?-спросил он кучера.
-Ох, не знаю, господин герцог.-отозвался кучер.-Люди на постоялом дворе говорили, что эти места не заселены. Тут только полузаброшеное аббатство, да и то в полу миле ходьбы.
-Ну, вот и замечательно. Значит нам надо туда добраться.-мгновенно решил Филипп.
-И как мы будем туда добираться?!-возмутился Эжен.
-Пешком.-отрезал Филипп.-Вот уж не знал, что нынешние офицеры так изнежаны.-съязвил он.
-Давайте хоть лощадей возмем!
-Лощади все в мыле...-снова отозвался кучер.
-Мы пойдем пешком.-твердо сказал герцог и взглянул на Эжена испепеляющим взглядом.

Не обращая внимания на ледяные капли, бьющие в лицо, Филипп и Эжен отправились на поиски аббатства. Кучер остался сторжить лощадей и карету, как только господа добируться до аббатства, они пришлют ему на подмогу монахов.
Поздней ночью они нашли аббатство и объяснили монахам, что они попали в аварию и им необходима помощь. Эжена и герцога разместили в кельях во флигиле и двое монахов отправились за их каретой.
Несмотря на усталость Филипп не мог уснуть. Накинув плащ и взяв четки жены он решил спуститься в часовню.

Часовня была освещена слабым светом стоящих на алтаре свечей. Черные тени залегли по углам.
Филипп перекрестился, держа в руках розарий, и преклонил колени перед алтарем...
-Пресвятая Дева Мария, молись за нас

(Сорвалось)
-...Пресвятая Дева Мария, молись за нас грешных, ныне и в час смерти нашей.-закончив молитву, Филипп поднял глаза к изваянию Девы над алтарем. В причудливой игре света и тени лик Марии как будто ожил и, сейчас, казалось, что это лицо живой женщины. Филипп перекрестился и опустил глаза. В слабом свете ему показалось, что на полу возле алтаря что-то лежить. Герцог протянул руку...
Это оказалось деревянное зерно от четок Мари. Он не мог и перепутать, это точно были ее четки, ведь он сам заказывал их для нее в Италии. Но почему они разорваны? Что здесь произошло?

От размышлений о том что же произошло в часовне, Филиппа оторвал Эжен. Его тоже мучила бессоница и не понятное беспокойство. Пытаясь отыскать герцога, он решил спуститься в часовню. Он опустился на колени рядом с Филиппом и теперь внимательно разглядывал деревянное зернышко, которое герцог держал в руках.
-Что это?-спросил юноша шепотом.-Похоже на зерно розария.
-Так и есть.-отозвался Филипп, в его голосе сквозила боль.-Это бусина от четок Мари.
-Но почему они разорваны?-недоумевал Эжен.
-Меня это и беспокоит.

-Вы считаете, что с ней что-то случилось?!-допытывался юный барон. От волнения он повысил голос и, подняв глаза к Деве на алтаре, торопливо перекрестился.-Вы думаете, что что-то произошло с Мари?-повторил он свой вопрос.
-Я не знаю Эжен, но боюсь, что это так.

Эжен побледнел и закусил губы.
-Я его убью! Убью собственными руками!-прошипел он, сжимая кулаки.
Филипп положил ему руку на плечо и сказал тихим, сдавленым голосом:
-Эжен, не говорите так, не надо. Мы все-таки в церкви и нужно уважать это место. Мы обязательно найдем Мари. Идемте, здесь очень холодно.
Филипп поднялся с колен и, перекрестившись направился к выходу. Эжен последовал за ним, все еще сжимая кулаки.

Глава XI
Марго не могла найти себе места. Ее здоровье, по-прежнему, оставляло желать лучшего. Доктор Ришар, который навещал ее два раза в день, говорил, что угрозы нет и столь медленное выздоровление герцогини обусловлено ее эмоциональным состоянием.
Катрин и Мадлон не оставляли ее ни на минуту. Ее часто навещали блестательные дамы из Версаля, в том числе и мадам Скаррон. Франсуаза очень изменилась. Ее красота теперь расцвела пышным цветом, взлелеяная благосклонностью короля. Они с его величеством проводили долгие вечера в беседах, когда король заходил навестить своих отпрысков от мадам де Монтеспан. Король ценил ее разсудительность и мудрость. Этого было вполне достаточно вдове Скаррон, ее пуританское воспитание не позволяло его величеству расчитывать на что-то большее. И как это ни странно, короля это, похоже, вполне устраивало.
Мадам Скаррон навестила Маргариту. Они очень мило обсудили последние новости мировой политики, о которых Франсуаза оказалась осведомлена не хуже любого министра. После этого мадам Скаррон пожелала герцогине скорейшего выздоровления и отбыла в Версаль.
Почти каждое утро приезжал паж от Марии-Терезии для того, чтобы узнать о сотоянии герцогини де Валентуа. Ее величество беспокоилась о своей верной подруге.

Однажды утром, Мадлон застала Маргариту за выбором платья.
-Ты куда-то собираешься?-спросила встревоженая мадам де Бюссак.
-Я еду в Версаль.-отозвалась Марго, и выташила свое любимое платье из изумрудного тяжелого шелка.-Помоги мне, пожалуйста.
-Зачем тебе ехать в Версаль?-продолжала допытываться Мадлон.-Ты еще не совсем здорова.