Гул в голове прошел только к вечеру. Отдаленные голоса, звуки прочий шум отдавались неприятной болью в ушах. Веки не открывались. Было такое ощущение, будто их склеили очень липкой и прочной смолой доисторических времен. Солнце еще светило, но лучи грели не так, как утром. Чувствовался холод, пробирающийся к костям под кожей.
"Дьявол! Что это было и кто этот падонок?!" — вопросы сыпались несчитаемой горой. Фаолан нашел в себе силы подняться. Лапы подкосились и он упал обратно, невольно расслабляясь и загнанно дыша, будто добыча, которую вот-вот должны убить.
Рыжий волк, загривок которого был больше того, что имелся у кареглазого, стоял неподалёку, беседуя с младшим самцом. Уловить их разговор было трудно, учитывая состояние.
—Можно я уйду? Мне противно смотреть на убийства собратьев-волков. — Кареглазый поджал хвост, проявляя...уважение? Ублюдок, ударивший Фенго проявляет, мать вашу, уважение другому ублюдку, который смеет ржать как конь над сыном медведицы?! Идиотизм первой степени.
—Тебе же нравилось убивать и есть их, разве не так? — Хитор искренне удивился. В черных глазах Хитора блеснул недобрый огонек.
—Л-любил, но потом уходил глубоко в лес и...и, вообщем, забывал обо всем, что вытворял. — Фаолан поежился от такой честности. Противно даже подумать, что они делали ещё.
—Вот как? — в голосе рыжего самца заиграли угрожающие нотки. —Может, мне избавить тебя от "страданий"? Хочешь кончить так же, как они? — Хитор двинулся на брата.
—Нет-нет, что ты! Мне все нравится, честно! — залепетал Химер, пятясь назад. Страх сковал его тело и он остановился. Черноглазый уже прибавил ходу, оказавшись слишком близко к нему. Волк с карими глазами сглотнул и вытянул морду, ища пути отступления. Глаза его округлились, когда он заметил серого волка, наблюдающего за ними. —Смотри, смотри, он проснулся! — провопил молодой самец и облегченно выдохнул, когда рыжий с ревом обернулся, ловя взглядом Фенго.
"Вот и настал багровый закат... Слишком рано" — пронеслось в голове пленника.