/А секса не было у нас в СССР... /

А секса не было у нас в СССР
И потому рождались дети от любви.
Они старались показать другим пример.
Они хотели стать достойными людьми…

И становились, и росли в большой стране,
Где свежий хлеб вкусней казался, чем икра,
Где на картошку мчались дружно по весне,
Где пели песни под гитару у костра…

Нет, мы не лайкали посты по вечерам,
Не оставляли новый коммент на стене.
И борщ не фоткали, чтоб хвастать в инстаграм…
Но дружба та – она намного ближе мне.

Друзья сегодня наблюдают за стеной,
За обновлением каких-то новых тем…
Они в реале не здоровались со мной
И есть у каждого полно своих проблем.

Вот потому мне не хватает тех времён,
Где измерялись не количеством друзья…
Где кто-то был не в фотографии влюблён,
А в сердце то, что форматировать нельзя.

Мы в чёрный список не умели заносить
И потому всегда мирились после ссор.
Сейчас прощать сложней, чем просто удалить.
Сейчас свернул окно и кончен разговор.

Духовность пала, снят для пошлости барьер…
И расползлись грехи людские, как ужи.
Да… секса не было у нас в СССР…
Теперь он есть, но без любви и без души…

© Copyright: Ирина Самарина-Лабиринт, 2015

Порой не ценим, что имеем,
Всю жизнь торопимся куда-то.
Всё кажется, что не успеем,
А жизнь прошла, ей нет возврата.
Уже и дочки наши - мамы,
И папы с мамой нет в живых...
Остались в памяти усталой
Их лики, милых и родных.
Подходишь к зеркалу в надежде,
Что ты всё так же молода,
И видишь, что такой, как прежде
Уже не будешь никогда.
И красота куда-то делась,
И злых морщин не победить,
И юность, как бы не хотелось,
Увы, уже не воскресить.
Бежим по жизни, как шальные,
Не замечая лет своих.
Бежим по жизни, как чумные,
Забыв про близких и родных.
Когда-нибудь и наши дети
Поймут в коварной суете -
Ничто не вечно на планете...
Что и они уже не те...
Не торопитесь! Не спешите!
Цените каждый день и час!
Всё просто - радуйтесь, живите
Никак не завтра, а СЕЙЧАС!

А помнишь, как на остановку
Ходили пить мы газировку?
И там ещё стаканы были,
Их тут же в автомате мыли,

И те гранёные стаканы
Никто не тырил, как ни странно.
А как с бидонами бежали
Мы к бочке с квасом? Выпивали

Ещё в дороге половину -
Ты помнишь вкус неповторимый?
А помнишь тот пломбир в брикете?
Вкусней нет ничего на свете.

Вкус детства... Шоколад "Алёнка",
Сырки, варёная сгущёнка,
Помадки, сахарная вата -
Без ГМО, без консервантов...

А помнишь мамино варенье?
Вот это было объеденье!
И петушки, и мармеладки...
Да, наше детство было сладким -

Хоть и прошло без интернета.
Но сколько же тепла и света,
Весёлых игр и каруселей,
И беззаботного веселья

В нём было... И не виртуальной
Была в нём дружба... Как съезжали
Мы с зимней горки на ледянках,
И в сад возили нас на санках.

И сложно было всё, и просто,
И были ближе в небе звёзды...
Так, в общем, мало было надо
Для счастья нам. Мы были рады

Таким простым вещам по сути...
И остаётся только с грустью
Нам вспоминать о нашем детстве,
Что навсегда осталось в сердце...

Мы теперь уходим понемногу
В ту страну, где тишь и благодать.
Может быть, и скоро мне в дорогу
Бренные пожитки собирать.

Милые березовые чащи!
Ты, земля! И вы, равнин пески!
Перед этим сонмом уходящим
Я не в силах скрыть своей тоски.

Слишком я любил на этом свете
Все, что душу облекает в плоть.
Мир осинам, что, раскинув ветви,
Загляделись в розовую водь.

Много дум я в тишине продумал,
Много песен про себя сложил,
И на этой на земле угрюмой
Счастлив тем, что я дышал и жил.

Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве,
И зверье, как братьев наших меньших,
Никогда не бил по голове.

Знаю я, что не цветут там чащи,
Не звенит лебяжьей шеей рожь.
Оттого пред сонмом уходящим
Я всегда испытываю дрожь.

Знаю я, что в той стране не будет
Этих нив, златящихся во мгле.
Оттого и дороги мне люди,
Что живут со мною на земле.

© Сергей Есенин

Привет солнышко мое!
Где и как теперь мне быть?
Я совсем одна теперь.
Где же, радость ты моя?
Где тебя мне искать?
Что я буду здесь сама.
Де же милый мой,
ты где?
Я ищу тебе незная ни о чем.
Куда податься мне скорее?
Ты ж один в меня любовь
ты моя дорога!
Что я сделала тебе?
И почему ты далеко!
Но серавно с тобой всегда и я, и сердце, и любовь!
Но серцу не прикажешь
Кого любить скем мне быть
Но только рядом сним за партой я чувствую себя принцессой!

Приходишь вечером домой — разбит, уставший и голодный.
Переступаешь свой порог, ногой нащупав пол холодный.
Нет настроения, нет сил, бросаешь сумки обречённо —
И вдруг, как вихрь, под ноги ком несётся и моргает сонно.

Два уголька горят от счастья, и хвост мелькает, как стрела.
И забываешь про ненастье, про все заботы и дела.
Протянешь руку — и прижмётся холодный, мокрый нос к руке,
И сердце радостно забьётся, и кровь пульсирует в виске!

Как хорошо, что есть на свете такие верные друзья.
Они наивные, как дети, их обижать никак нельзя.
Ведь им претят людские страсти, предательство и суета.
Им не нужна погоня к власти, и жажда денег им чужда.

Уж если любят — без корысти, уж если служат — от души.
Большие доги и мастифы, ротвейлеры и малыши —
Все, независимо от роста, от возраста и от пород —
Наверно, скажем очень просто, что это весь собачий род.
И, может, всё же прав поэт? Не верится, что это враки —
Чем ближе узнаёшь людей, тем больше нравятся собаки…

Я старомодна... Мне нравятся платья до пяток,
Честь и застенчивость, и медицина без взяток...
Добрые песни, подарки своими руками...
Чувства навек и, конечно, венчание в храме...

Я старомодна, и роль бизнес-вумен мне чужда.
Я выбираю не выгоду... Верную дружбу.
Я не умею судить по объёму валюты...
Небу всегда благодарна за дни и минуты.

Я старомодна, читаю молитвы ночами...
В них я здоровья прошу всем детишкам и маме.
Я не хожу в рестораны и клубы крутые...
Я наблюдаю, как светятся звёзды ночные...

Я старомодна, мне нравятся в поле ромашки...
Верю в любовь, от которой по телу мурашки.
Знаю, что сильный мужчина – не «лживое мачо»...
Слёзы в глазах от эмоций стыдливо не прячу...

Я старомодна... Во мне не найти силикона...
Верить, любить и прощать – выше новых законов...
Мода диктует... Но я от диктовок свободна.
Я безнадёжно счастливая... Я старомодна...

Кровью написаны буквы тех строк,
строк, что не знают посщады.
Убийца- имя ангела за порок,
что окрасил себяв кровь несщадно.
В этих глазах- ужасов боль,
кровавых сожалений соль.
Но правдив ли раскаянный взгляд
В этой грешности глаз, веющей яд?
Улыбка тьмы на тех губах
даёт мне веру, что весь прах,
Который за её спиной
Кровавой ношей не являл
Ту раздирающую боль.
Всё это ложь!- просто скажи.
Но ты опять тонешь во лжи,
Холодом глаз глядя в пустоту,
Сново являя улыбку ту.
Ты признаёшь свои грехи? -
Опять молчишь,
но это ложь.-
Где-то внутри ты тихо кричишь.
И опять потонула во лжи.
Рука опустилась на крыльев твой плед,
будто бы луч, дарующий свет.
Но кровь, как гнёт, алым цветом течёт.
Взгляд жаждет крови и криков теперь,
Но всё стоишь, как полночная тень,
С той чертовской улыбкой на губах.
Но видно одно- заглушаешь свой страх.
Пусть ты- ангел кровопролитья.
И стоишь ты по горло в крови,
Но твой чёрт дрожит от разлитья
Человеческой, светлой души.
Её море наполнено солью,
И лишён этот ангел любви.
Её путь наделён тёмной ролью,
Оставляя лишь перья в крови...

И, всё же, ангел ты кровавой суеты.
Ты скрываешь свой лик в темноте ночи.
Молчишь, иногда забываешь, кричишь
От той боли, что сводит с ума.
Ты даруешь смерть всем, умирая сама.
Эта боль так больна, но ты терпешь одна.
Понимая, что это оплата греха.
Твоя жизнь- твоя боль.
Тишина- твоя соль, что даёт лишь горечь потерь.
И когда же закончится ад?-
Лишь поверь, не настанет конца.
Убивает любя, презирает себя, но опять продолжает страдать.
Нож в крови каждый раз,
После глупых жертв фраз,
Что лишь молят обманом пощаду.
Но и ты знаешь ход
Мыслей этих глупцов,
Раздирая их души напрасно.
Крики их в голове, заполняют твой грех,
Не давая забыть о страданьях.
Утешая себя, ты молчишь, как одна...
Но они за тобой наблюдают.
Позабыт белый свет, что невинен всегда.
Снежность крыльев твоих закрывает тьма
И окрасила в странный цвет- алый.
Но молчишь и идёшь, проходя через дрожь, накрывает тебя ей немало.
Остаёшся одна, в пустоту лишь смотря, забывая о крыльях тех самых.

Кровавый ангел

Луна поднялась в кровавых оттенках,
Словно нож, запятнанный алой водой.
Её жизнь- неизвестная людям подделка,
Считающим жизнь её мирной судьбой.
И как бы глупо это не звучало,
И как бы глупо не сказать слова,
Но жизнь её- кровавое начало
Для тех, кто так хотел стать, как она.
Одна убийца, следуя мотивам,
Пыталась стать похожей на неё.
Такой же сильной и непобедимой,
Такой же отстранённой, словно лёд.
И спутником её стало лезвие боли,
Что запросто может порвать жизни ткань.
В небесных глазах невидамо воли,
Решимости, что несёт тысячи ран.
И души, как птиц, легко убивая,
Окрасила перья свои в красный цвет.
Он так успокаивает, легко расслабляя
И так напоминая алый рассвет.
Убийца она, а может и ангел,
Не знающий, что значит правильный путь.
Но крылья её окрашены странно,
Будто бы зная, в чём всей жизни суть.