Невиллу вовсе не хотелось вести пустые светские беседы или, что еще лучше, подпитывать хандру графа Лестера, ему и своей боли было достаточно. Уже несколько ночей ему не удавалось сомкнуть глаз: перед внутренним взором неотступно стоял образ пресловутой мадам Рошфор. Это походило на наваждение или, как выражался сам сэр Чарльз, проклятье. Эта женщина словно опоила его любовным зельем, опоила и исчезла, жестоко разбив его сердце.