— Эй-эй-эй! Я зря пришёл, что ли? — тихо и как-то ласково пожаловался он в ярости, обхватив опустившееся плечо подруги. Она медленно разлепила сухие губы и прошептала:
 — Я тоже хочу петь старые песни.
 И снова нежно улыбнулась, в этот раз немного бодрее.
 — У нас ещё все каникулы впереди, успеем, — торопливо произнёс Макс, потрясывая сонную девушку. — А сейчас давай прогуляемся?
 Она открыла окончательно глаза, видимо, успокоив свои взбушевавшиеся эмоции, и радостно кивнула.
 Они вышли во двор под звуки фейерверков, которые не переставали запускать уже целый час. На чёрном небе вместо звёзд в ту ночь полыхали разноцветные огни. Все примерно одинаковые, красочные бутоны взрывались со всех сторон, но дома закрывали их своими бетонными стенами, и в окнах отражались лишь яркие следы. Где-то кричали то ли пьяные, то ли просто чересчур эмоционально-активные лица, тут и там бродили парочки и семьи.
 — Если получится, позже к нам присоединятся Лина и Андрей, — сказал между тем Максим, сжимая ладонь Евы.
 — А Данил?
 — Какой ещё Данил? — недовольно буркнул парень, растягивая губы в оскале.
 — Брат Лины, забыл? Я не хочу оставлять его в стороне.
 — Из всех нас с ним близка только ты и сама Лина.
 — Вы могли бы подружиться, — тихо произнесла девушка, уткнувшись носом в мех на куртке. — Я боюсь, что... — Она замолчала на минуту. — Что ничего не сделаю для него.
 — Времени ещё достаточно, — ясно сказал Махов, устремив взгляд вдаль. — Если что, я помогу. Буду рядом, как всегда.
 То ли от смущения, то ли от холода его уши покраснели, не скрытые криво надетой шапкой. Девушка беззвучно рассмеялась, окрылённая мимолётным счастьем.
 Это был ближайший парк, неплохо украшенный к празднику. Народу было, не сказать, что много, но и не мало. Среди золотых огней, затмевавших высокие деревья, туда-сюда бродили люди, играла музыка, что-то где-то издавало непонятные звуки. Новогодняя атмосфера будто бы заменила здесь кислород, всё дышало ей, вверяемое в руки снежной зиме. И всё это отражалось в глазах каждого человека.

   Вскоре к ним присоединилась и Лина, а вместе с ней пришёл Данил. Оба шли порознь, хотя и так было ясно, что они знакомы.
   — Родители отправили его со мной, — объяснила девушка, как-то насмешливо посматривая на брата.
   — Вот надо мне со школьниками возиться, — бросил он, отводя взгляд и равнодушно держа руки в карманах куртки.
   — Сам-то только окончил, а уже возомнил себя взрослым, — устало прокомментировала Голубева. — Хотя сам ничуть не изменился.
   В их перепалку сложно было вставить и слово, хотя казалось, что разговаривают они даже не друг с другом. Выпаливая колкие слова по очереди, странно организованной и устоявшейся за несколько лет, они словно рассказывали очередную историю, не замечая ничего вокруг, но им это быстро надоело, и Ангелина ударила локтём Данила в бок. Сначала показалось, что он может и ответить ей тем же, но парень вовремя остановился, видимо, учитывая окружение. Эта лёгкая перепалка могла перерасти в настоящую ссору, но главным сдерживающим фактором выступала уступчивость старшего брата.
   — Ничего, что я не пришла раньше? — спросила Лина не то вежливо, не то осмотрительно. На самом деле она гордилась тем, что пришла вообще: добираться до этого парка надо было на метро, а в такой день это не слишком приятно. Тем более, ещё была одна причина, связанная так же с расстоянием.
   — Нет, ничего. — Ева прижалась сильнее к руке Макса. — Я была не одна.
   Лина улыбнулась.
   — А говорил, что не сможет.
   — Эй, я не думал, что здесь будет этот парень, — пожаловался Данил, стоящий чуть в стороне. — Он портит всё настроение. Я согласился только ради Евы.

   — Я всё понять не могу, ты в неё влюбился, что ли? — дерзко бросила Голубева с еле заметным отвращением.
   — Ну, не сказал бы, — с чуть более заметным отвращением ответил парень, смотря на всех сверху вниз. — Просто редко встретишь настолько чистых людей. Всё уже давно пропахло грязью, насквозь.
   Он был из тех, кто никогда не доволен окружающим миром.
   — Не суди всех по себе, — сострила его сестра, которую он считал ярким примером этой «грязи». — Если и есть плохие люди, то это те, кто не может видеть ничего, кроме недостатков.
   — А я и не отрицаю, что я плохой.
   Ева смотрела на него с огорчением и сожалением. Макс молчал и пытался прочувствовать настроение друзей.
   — Если б я был способен не видеть всего этого, жить было бы проще, — продолжал Данил. — Ева, ты довольна людьми вокруг?
   Она сжала губы от неожиданности и с поражённым видом произнесла:
   — Да.
   Было сложно понять, правда это или ложь, но, по крайней мере, она хотела, чтобы другие думали так.
   — Хватит уже об этом, — сказал наконец Макс, приобнимая озадаченную девушку. — Сегодня же праздник.
   Всё тонуло в золотых огнях, и прохожие не смолкали, как бы сильно разум не отгораживался от всего прочего.
   — Сейчас вы куда больше похожи на парочку, чем обычно, — заметила как бы невзначай Лина.
   — Не напоминай, — буркнул Голубев. — Не хватало ещё лишним меня выставлять.
   Махов от смущения прижал Еву ещё сильнее. Она никак не отреагировала и продолжала слабо и беспокойно улыбаться. Он отпустил её, и девушка отступила.
   — Чем займёмся? — неожиданно бодро спросила она, спрятав руки за спиной. Верно, ведь это её роль.

   Данил развернулся на кресле и бросил недоверчивый взгляд на Еву. Она сидела на его кровати, прижав к груди дневник, и настойчиво смотрела на парня. Тут же был и Максим, он сидел за тем же столом, что и Голубев, молча подавляя свою неприязнь к нему. Лина была в соседней комнате и занималась чем-то своим — её прогнали, если ничего не скрывать. Видимо, наисильнейший стыд и смущение испытывал Данил именно перед ней. Иногда легче признаться в чём-то сотне незнакомцев, чем тому, с кем провёл всю жизнь. Это связано даже не со сложившимся образом, а с возможностью ничего не скрывать, включая негативные эмоции. Обычно это касается братьев и сестёр с незначительной разницей в возрасте. Постоянные обиды, споры, драки... они сближают и одновременно исключают какую-либо открытую заботу. Это исключительные отношения, которые сложно назвать приятными. Если каждый не хочет уступать, если отсутствует уважение между людьми, то никакого порядка не будет, какое сильное взаимопонимание ни возникло бы.
   — Ты уверен, что справишься? — спросил Макс. Он перебирал ручки в старой карандашнице.
   — Я всегда могу найти сообщников в интернете, — отозвался Данил, взяв с полки какую-то тетрадь.
   — Звучит ужасно, — так же равнодушно произнёс Махов. Он наблюдал, как парень рассматривает страницы, но не мог и предположить, что там написано.
   — Прости, но в русском языке нет подходящего слова, всё не то. Понимаю, что один ни за что не справлюсь, но с командой всё было бы проще.

   На самом деле, ему просто хотелось создать что-то своё. Так же, как Лина вдохновлялась романами, он вдохновлялся играми. Это нормально. Каждый мечтает о том, что станет известным, что его труды оценят по всему миру, что он станет частью огромного мира. Это почти не связано со взглядами на мир. Как бы сильно человек ни любил что-то одно, он не может посвятить свою жизнь только этому. Как бы сильно ни ненавидел человек определённый жанр, он не может полностью его избегать — в большинстве случаев. Поэтому и во всём этом погрязшем в грязи мире Данил находил что-то приятное для себя. В играх мир такой, каким его хотят видеть люди. Без силы трения, например. Без эгоистичных людей. Без политиков. По крайней мере, всё это можно просто скрыть. Тебя никто не заставит общаться с раздражающими персонажами, от тебя не потребуют невыполнимого. Тебя не прогонят. Тебя выслушают. Поймут. Если для тебя этого достаточно, то что же во всём этом плохого?
   — Хочу создать что-то между новеллой и квестом, — сказал Голубев, прищурившись и сведя брови. — Где история будет важнее игрового процесса.
   Ему хотелось создать что-то интересное. Что-то, чего ему не хватает во всём этом безграничном море. Не слишком глупое, не слишком серьёзное, с необычными персонажами и развязкой, которая всех покорит. Прекрасная история, исключающая всё некрасивое и уродливое, что-то, что восхваляет лучшее в человеке и показывает это с разных сторон. Это не маленький сюжет, зацикленный на одном вопросе, но что-то, предлагающее размышлять. Без верного ответа. Без правильного выбора.

автор, пишите продолжение

   — У меня есть концепция, скоро будет сценарий. Я пробую писать код. Мне нужны те, кто сделает остальное. Как бы много времени это ни заняло, я не хочу бросать это дело.
   Ему хотелось создать что-то, пока он молод. Пока есть время. Конечно, намного больше времени было во времена обучения в школе, но и сейчас его достаточно, чтобы постепенно продвигаться вперёд. Потом же ни такого желания, ни стремления, ни идеи, ни сил, ни времени не будет. Так он решил. Поэтому сейчас он не хочет останавливаться ни на шаг. Он знает: он будет жалеть, если всё бросит. И эта жалость будет сильнейшим его чувством за всю жизнь.
   Этого будет достаточно, чтобы считать себя неудачником. Если ты не смог добиться даже того, чего всем сердцем желал, на что потратил столько усилий, то что ты сможешь сделать потом? Ничего, ведь так?
   — Скажу прямо: ты не успеешь.
   Эти слова непроизвольно вырвались из горла Максима. Его хриплый, угрюмый голос ощущался ещё более низким и безразличным, чем обычно. Взгляд парня упал к ногам, к холодному голому полу.
   — Макс, прекрати пугать его, — ласково произнесла Ева, прикрыв рот блокнотом. — Всё у него получится.

   — Конечно, у меня всё получится, — подтвердил Данил, убеждая и обязывая сам себя. — Я не из тех, кто бросает дело на полпути.
   Ева слезла с кровати, подошла к рабочему столу и произнесла:
   — Я долго думала над твоим взглядом на мир и решила, что неправильно так воспринимать недостатки человечества. Их можно простить, в конце концов. Ведь люди столько сделали за всё это время. Разве не удивительно, что мы сейчас живём в подобном мире? Для меня в нём столько сложного и непонятного, что я просто не представляю, что такие же люди как я сделали всё это. Так странно, что даже страшно. Что если на нашем поколении прогресс остановится? Мне интересно, что будет дальше. Ведь если в прошлом нашлись гении, то и сейчас найдутся... верно?
   Её смешанные, сумбурные мысли совсем перестали связываться в логичный текст, и она замолчала. Она слегка покраснела, и её дыхание участилось. Беспокойство и волнение порождали дрожь в её слабом теле. Наконец, она схватилась за локоть другой рукой и пошатнулась.
   — И над этим ты так долго думала? — устало спросил Макс с облегчением. — Совсем по-детски.
   Ева не стала возмущаться и ждала ответ Данила. Он закрыл рот рукой и задумался. Его совсем не впечатлил монолог девушки: это-то он понимал. Но чем-то эти слова заслужили особое место в его памяти. Он решил, что это можно использовать в его проекте. Он с нетерпением ждал момента, когда останется один, чтобы добавить эту точку зрения в документ.

   — А точно ли, — начал медленно Голубев, — этим можно оправдать все преступления человечества? Тем, что другие люди двигают прогресс? Разве можно простить таким образом всех убийц? Ведь нет. Никто не ответит на этот вопрос: «да». Кто позволит нарушать закон только потому, что человечество движется вперёд? В этом нет ни доли... логики. Говорить, что мир прекрасен просто потому, что люди такие молодцы, глупо. Ведь люди делали много ужасного. Ты знаешь, какие пытки и казни придумывали люди в прошлом? Скажешь, это тоже прекрасно?.. Согласен, есть хорошие люди, а в прошлом их было больше, но ведь нельзя закрывать глаза на всё остальное? Как думаешь, насколько изменилось соотношение прекрасного и ужасного за последние сто лет? Всё ведь не так радужно...
   Ева молчала, но смогла кивнуть то ли в знак согласия, то ли в утешение. Данил уже не замечал, с кем говорит, и вёл эту речь только для себя. Ему стало легче. Ему хотелось, чтобы кто-то опроверг его же слова, но аргументов против не было.
   — Так зачем думать об этом? — спросил Макс с непониманием. — Какая разница, каким видеть мир, если от этого он не изменится? Почему бы просто не забить?
   И с этими словами он пронзил своим взглядом, точно остриём ножа, всё вокруг. Его не волновало окружение — только то, что касается именно его, имело значение в его глазах. Точно так же, как неважно, какие люди и за что будут уважать его, ему неважно, что вокруг.
 а споры, — заявила Ева.

   Есть два типа людей: те, кому плевать на окружение, и те, кому важно всё, кроме них самих. Окружение — понятие относительное. Для кого-то оно начинается за пределами страны, для кого-то — за городом. Большинству же из этого числа всё равно на всё, что не касается их самих, их знакомых и друзей. Для некоторых не существует ничего важного вне их собственного эго. Это же окружение определяется сферой интересов. Всё можно свести к окружению. Несмотря на то, что типов два, их вариаций намного больше. Больше, чем людей на свете. На каждый вариант есть несколько окрасок: взгляд на окружение и не окружение. Продолжать можно бесконечно. В итоге окажется, что некоторых сочетаний в мире нет. В таком случае, не у многих есть полная противоположность. Почти ни у кого. Найти взаимопонимание намного проще, чем кажется. Но в то же время абсолютного взаимопонимания нет. Обо всём этом задумываться даже не стоит. Только придёте к тому, что мнений у человека нет.
   — Я вообще не хотела тратить время на споры, — заявила Ева.
   — Тогда зачем начинала? — низким голосом прошептал Махов. Его уже достало находиться в этой душной комнате.